Б Паркер - Кэтскиллский орел

- Все очень плохо, - сказала она.

Я ничего не ответил. Левой рукой она потянулась за спину, взяла мои пальцы и приложила к щеке.

- Я с тобой, детка, - успокоил я.

Она кивнула и прижалась к моей руке изо всех сил.

48

КОГДА я ПРИШЕЛ к хью ДИКСОНУ, ДВЕРЬ МНЕ ОТКРЫЛ какой-то азиат. Он без всяких колебаний произнес:

- Пожалуйста, мистер Спенсер, - и я вошел в баронское фойе.

Здесь ничего не изменилось со времени моего последнего визита. Полированный каменный пол, по центру - огромный рояль. Я видел не так много фойе, в которых мог бы запросто разместиться рояль. Например, "Трамп Тауэр"... и все.

- Я сообщу мистеру Диксону о вашем приходе, - сказал азиат так, словно мои посещения этого дома были регулярными. А ведь в последний раз я был здесь в семьдесят шестом.

- Благодарю.

Он отсутствовал секунд девяносто, затем снова объявился и сказал:

- Сюда, пожалуйста.

На сей раз меня провели не на террасу, как раньше, а в рабочий кабинет, или в библиотеку, или в офис - в общем, не знаю, как это называют люди с.диксоновскими доходами. Книжные шкафы, обитая кожей мебель, восточные ковры, огромный резной стол красного дерева, на котором стояли телефон и банковская лампа под зеленым абажуром. За столом в инвалидном кресле сидел сам Диксон.

- Приятно снова с вами увидеться, - сказал он, когда я вошел.

Азиат бесшумно удалился.

- Сэр, мне нужна помощь.

Диксон кивком головы указал мне на одно из обитых кожей кресел:

- Присаживайтесь.

- Боюсь, могу в нем заблудиться, - сказал я. - Мне случалось жить в домах поменьше этого кресла.

- Как угодно, - кивнул он. - Что нужно?

Выглядел Диксон получше, чем восемь лет назад. Лицо поспокойнее, в глазах поменьше ярости, побольше жизни. Но массивный торс все так же громоздился над креслом-каталкой - грозно, неколебимо. Взрыв в Лондоне отнял у него семью и ноги.

- Деньги, - сказал я. - Много.

Диксон кивнул. Волосы здорово поседели со времени нашего последнего рандеву.

- Запросто, - промолвил он. - Этого добра у меня больше, чем нужно.

- Лучше будет вам не знать, на какие нужды они пойдут, - отозвался я.

- Меня это не касается, - заметил Диксон. - Когда не о чем больше заботиться, заботишься о себе - или по крайней мере пытаешься. Тебя начинают волновать другие проблемы. Данное когда-то слово, например.

- Да, сэр, - согласился я.

- Я когда-то сказал, что, если вам когда-нибудь понадобится моя помощь, вы ее получите. Вы и тот негр.

- Да, сэр, это было в Монреале.

- Негр все еще жив? - спросил он.

- Да, сэр, он тоже замешан. Деньги требуются нам обоим.

- Сколько?

- Десять тысяч долларов.

Диксон спросил:

- Выпьете?

Вошел азиат. Он вытащил из шкафчика поднос и поставил на стол перед Диксоном. На подносе высился графин из резного стекла и два стакана под бренди.

- Разумеется, - сказал я.

Азиат налил два стакана бренди и подал один мне, второй Диксону, а графин поставил на поднос.

- Лин, - сказал Диксон. - Мне нужно десять тысяч долларов в... - он взглянул на меня: - мелких купюрах?

- Десятками, двадцатками и сотнями, - уточнил я.

Диксон кивнул Лину:

- Можешь идти.

Лин вышел. Мы с Диксоном выпили бренди.

- Я не смогу вернуть их вам, сэр, - произнес я.

- У вас может и не быть такой возможности, - сказал Диксон. - Я не жду от вас возврата этих денег.

Мы выпили еще.

- Как ваши дела, сэр? - спросил я.

- Получше, - сказал он. - Время лечит. И, - он сделал еще глоток бренди и почти что улыбнулся, - я снова женат.

- Мои поздравления, - сказал я. - Приятно это слышать.

- Жизнь идет своим чередом. А как у вас?

- Довольно сложно в последнее время, но... - Я пожал плечами. Сложность должна вот-вот упроститься. Я,-по крайней мере, на это надеюсь.

Диксон поднял графин и махнул им в мою сторону. Я подошел к столу, и он подлил мне бренди. Затем налил и себе, закрыл графин пробкой.

Мы выпили.

- Вероятно, я не увижу вас до тех пор, пока вам снова не понадобятся десять тысяч долларов, - сказал Диксон по-прежнему с полуулыбкой.

- Вполне возможно, сэр, - сказал я. - Я не очень общителен.

Диксон сказал:

- Человек с подобным количеством денег привыкает к тому, что люди поддерживают с ним отношения только на тот случай, если им вдруг понадобятся десять тысяч. Поэтому приятно видеть человека, который не лицемерит.

- Верю вам на слово, сэр.

- Так все говорят. Но вы, похоже, и в самом деле верите. Надеюсь, вы не каждому верите на слово.

- Нет, сэр, не каждому. И не каждой. Только тем, кому можно верить.