Б Паркер - На живца

Я взял конверт. Человек в полосатом костюме попрощался, пожелал хорошо провести время и, вернувшись к ожидающей машине, отбыл.

Я зашел в дом и уже там вскрыл конверт. Это были три комплекта билетов на все оставшиеся соревнования. Больше ничего. Никакой служебной карточки, типа "Желаем хорошего отдыха". Мир казался обезличенным.

Хоук и Кэти вернулись, когда я приканчивал четвертую бутылочку эля.

Хоук сразу откупорил бутылку шампанского и налил по бокалу для себя и для Кэти.

- Как поживает малышка Сюзан? - спросил он, садясь на диван, Кэти села рядом, не проронив ни слова.

- Прекрасно. Передавала тебе привет.

- Диксон согласился?

- Да. Кажется, я дал ему новую цель в жизни. Ему есть над чем поразмыслить.

- Это лучше, чем смотреть дневные программы по ящику, - заметил Хоук.

- Вчера что-нибудь заметили или сегодня?

Он покачал головой.

- Мы бродили там целыми днями, но никого из знакомых Кэти не засекли. Стадион огромен. Мы его еще не весь осмотрели.

- Купили билеты у спекулянтов?

Хоук улыбнулся.

- Пришлось. Хотя я терпеть этого не могу. Но это твои деньги. Будь моя воля, я бы повышвыривал их всех к черту. Ненавижу спекулянтов.

- Ну да! Как служба безопасности?

Хоук пожал плечами:

- Их много, но ты ведь сам понимаешь. Нельзя ни разу не ошибиться, пропуская через себя по семьдесят-восемьдесят тысяч человек ежедневно три раза на дню. Их довольно много, но, вознамерившись выкинуть какую-нибудь штуку, я бы без труда провернул бы задуманное. Не напрягаясь.

- И унес бы ноги?

- Конечно. Причем, без особых усилий. Это огромный город. Тысячи людей.

- Ну что ж. Завтра посмотрим, у меня есть билеты, и нам не придется общаться со спекулянтами.

- Годится, - обрадовался Хоук.

- Ненавижу коррупцию, в каких бы видах она ни проявлялась. А ты, Хоук?

- А я борюсь с ней всю жизнь, босс. - Хоук отпил еще немного шампанского. Как только опустевший стакан коснулся стола, Кэти тут же наполнила его. Она сидела так близко, что ее бедро касалось ноги Хоука, и неотрывно наблюдала за ним.

Я выпил еще пива.

- Тебе нравятся соревнования, Кэт?

Она кивнула, даже не взглянув в мою сторону.

Хоук ухмыльнулся.

- Она тебя не любит, - пояснил он. - Говорит, ты не настоящий мужчина. Мол, ты слабый, слишком мягкий и нам следует бросить тебя. Кажется, она считает тебя дегенератом.

- Везет мне с девками, - бросил я.

Кэти покраснела, но ничего не сказала. Только посмотрела на Хоука.

- Я пояснил, что она слишком тороплива в своих суждениях.

- И она тебе поверила?

- Нет.

- Ты, кроме выпивки, купил что-нибудь к ужину?

- Нет, приятель. Помнится, ты говорил мне про какой-то ресторанчик под названием "Бакко". По-моему, ты не прочь вывести нас с Кэти в люди и доказать ей, что ты не дегенерат. Угости ее хорошим ужином, да и меня заодно.

- О'кей, - согласился я. - Только приму душ.

- Посмотри-ка, Кэт, - заметил Хоук. - Он у нас чистюля.

"Бакко" располагался на втором этаже старинного монреальского здания недалеко от Виктория-сквер. Кухня считалась французской, и здесь подавали лучшие во всей Канаде паштеты, из тех, что я пробовал. Кроме того, "Бакко" славился прекрасным французским хлебом и, конечно же, элем "Лабатт-50". Хоук и я прекрасно провели время. Мне подумалось, что для Кэти такого понятия не существует. И не существовало. Когда мы ужинали, она была вялой и вежливо тихой. Она купила простые брюки с жилетом и длинным жакетом, ее прямые волосы были аккуратно причесаны, и "на хорошо выглядела.

Старый Монреаль как бы встряхнулся и ожил с Олимпиадой. На площади на открытом воздухе шли концерты. Молодежь пила пиво и вино, курила и наслаждалась рок-музыкой.

Мы уселись во взятую напрокат машину и отправились в наше временное жилище. Хоук и Кэт поднялись в комнату, которая стала их общей спальней. Я посидел еще немного внизу, допил пиво и посмотрел вечерние соревнования по борьбе и тяжелой атлетике. В чужом доме, в одиночестве, перед стареньким телевизором с нелепым экраном.

В девять я отправился спать. Один. Я не выспался предыдущей ночью и чувствовал усталость. Ведь я уже человек средних лет. Не мальчик. Я чувствовал, как я одинок. И свое одиночество я ощущал до девяти пятнадцати.

Глава 26

На олимпийский стадион мы поехали на метро. Раньше об этом виде транспорта я думал много хуже. Если то, чем я иногда пользовался в Бостоне, и называлось метро, то в Монреале это было совсем другое. Станции сияли безупречной чистотой, в поездах было тихо, сервис - выше всяких похвал. Хоук и я образовали некое пространство, куда с трудом проскользнула Кэти. Людей набилось множество. Мы пересели на Берри-Монтини и вышли у Вийо.