Наталья Солнцева - Следы богов

– Вы понравились Мусе, – сказала она. – Хотите чаю? Или вы так рано не завтракаете?

– Я… очень рано завтракаю! – радостно солгала Леночка, боясь спугнуть удачу. – И с удовольствием попью чай.

– Мы с Мусей живем на первом этаже, – усмехнулась старушка. У нее были умные проницательные глаза. Казалось, она поняла Леночкину игру и приняла ее. – Ступайте за мной.

Такса с трудом преодолела ступеньки и устремилась к оббитой черным дерматином двери. Дверь тоже была старая, с допотопными замками.

– Входите, – радушно пригласила старушка, пропуская гостью в длинную темную прихожую. – Мы с Мусей живем одни. Кухня вон там…

Она отстегнула поводок и отправилась в ванную мыть таксе лапы.

Слуцкая прошла на кухню. Квартира была большая, с высокими потолками, заваленная всяким старьем. В кухне стояли резные шкафы. За стеклянными дверцами виднелась посуда. Диван у стены, над ним – часы с маятником. Часы уютно тикали. Круглый стол посередине был накрыт скатертью.

Такса прибежала и неуклюже взгромоздилась на диван. Она воспользовалась маленькой скамеечкой, специально для этого предназначенной.

– Ты уже здесь, Муся? – улыбнулась хозяйка. – Хочешь печенья?

Она поставила чайник на плиту, взяла из вазочки печенье и угостила собаку.

– Мы с Мусей любим сладкое.

Старушка говорила о таксе, как о человеке. И гостье это казалось вполне естественным.

– Однако нам пора познакомиться, вы не находите? – сказала старушка. – Моя фамилия Шамис. Роза Абрамовна Шамис.

– Слуцкая, – представилась Леночка. – Можно просто Лена.

За чаем они мило болтали, как старые подруги.

– Моя мать была певицей, исполнительницей романсов, – рассказывала старушка. – Агриппина Стрельникова. Слыхали о такой?

Леночка с сожалением покачала головой.

– И то! Откуда вам знать? – продолжала старушка. – Когда это было?! Я вам потом покажу фотографии. Ко мне из журнала приезжали… хотели купить мамин архив, но я не продала. Пока живу, пусть у меня будет.

Видно было, что Роза Абрамовна долго ни с кем не разговаривала, кроме своей таксы. Она получала истинное наслаждение, заимев благодарного слушателя. Лена узнала много интересного. У Агриппины Стрельниковой был супруг, Абрам Моисеевич Шамис, владелец ломбардов и ювелирных магазинов, от которого она родила единственную дочь.

– Отец обожал мою мать! – увлеклась рассказом старушка. – Он боготворил ее. Пожалуй, он любил в этой жизни только музыку и золото. Но свою Грушеньку он любил гораздо сильнее. Я была поздним ребенком. Когда мама почувствовала дыхание осени, она сделала мужу этот последний подарок. Через несколько лет после моего рождения она поехала на гастроли в Петербург, простудилась и в три недели сгорела. Так что я матери почти не помню.

– Печально…

– Романтично! – возразила Роза Абрамовна. – Быть дочерью Агриппины Стрельниковой – великая честь. Тень ее славы легла на меня благословением Божьим. Правда, голоса и слуха у меня не оказалось, зато мужчины меня на руках носили. Знаете, сколько раз я выходила замуж? – Старушка хихикнула. – Пять. И все мужья меня страстно любили.

– А… – Леночка собиралась спросить, куда же они подевались, но запнулась. Она не знала, как это сделать тактично. – У вас есть дети?

– Нет, – без всякого сожаления покачала головой старушка. – Зачем? Я прожила жизнь в свое удовольствие. Да и мужья мне попадались хоть и любящие, но хлипкие. Умирали один за другим. Третьего на войне убили. Четвертый в автокатастрофе погиб. А пятого я шесть лет назад похоронила. Инфаркт. Мужчины такие ранимые… нестойкие. Уж и не знаю, как их беречь надо было. Разве что держать под стеклом и пылинки сдувать.

После третьей чашки чая она как бы между прочим поинтересовалась:

– Вы говорили… квартира в нашем доме продается?

Ее глаза блеснули лукавством и сразу же приняли прежнее радушное выражение.

– А… да! – спохватилась Слуцкая. Заслушавшись старушкиными речами, она чуть не забыла, зачем пришла в гости. – Хочу у вас расспросить… какая крыша у вас в доме? Не течет? Последний этаж все-таки. Хозяева правды не скажут. Вы же понимаете, им главное – продать.

– Конечно, – согласилась Роза Абрамовна. Если она и разгадала Леночкину игру, то решила вида не подавать. – Крыша хорошая. Во всяком случае, я тут уже сорок лет живу и жалоб не слышала.

– Дом-то старый. Мало ли… Хорошо бы на чердак сходить, самой убедиться.

– На чердак? – удивилась старушка.