Алексей Биргер - Тайна неудачного выстрела (Приключения в стране озер - 1)

- А если он каком-нибудь остолопу один раз даст втык, другой, а тот все равно в заповедник будет лазить? - спросила Фантик.

- Таких остолопов нет, - ответил я. - Отец всех предупреждает: кто в третий раз попадется, тому сам скручу руки за спиной и отвезу в милицию, чтобы хороший срок вломили... И все знают, что он свое слово сдержит.

- Ясно... - она опять задумалась. - Это, значит, с местными он так... А с теми, кто бьет зверя по-крупному, на продажу?

- Тут никаких поблажек! - ответил я. - Отец называет их "торгашами" и не переваривает. Говорит, их только большой дубиной гвоздить, потому что человеческого языка они не понимают. Что от них лесу такое разорение, которого сотня местных мужиков не учинит.

- Так что со вчерашними гадами отец разберется! - уверенно дополнил Ванька. - Они у него попляшут!

- Мне вот что кажется странным, - сказала Фантик. - Почему эти браконьеры поперлись в лес как раз накануне приезда министра? Может, это и не браконьеры вовсе? Может, они прикинулись браконьерами, потому что понимали, что все равно следы после них останутся? А если б увидели по следам, что здоровые мужики просто шастали по лесу и даже не попытались зверя убить - это бы показалось в двойне подозрительным! А?

- Ну, ты даешь! - Ванька аж поперхнулся.

- Да брось ты! - поддержал я брата. - Не накануне приезда министра они поперлись, а под Новый год - вот в чем их мысль была! Понимали, что все готовятся к празднику, а значит, надзор за заповедником ослабнет. И потом, если бы они хотели оправдать свое присутствие в лесу, то срубили бы елочку или две, и вся недолга! Зачем лося-то валить? Еще и показывая при этом, что у них есть огнестрельное оружие... И зачем пригонять фургон, привозить большие сани, на которых звериные туши перевозят? Я думаю, наоборот - если б они хоть краем уха услышали, что едет министр и охрана заповедника будет усилена, они бы ни за что не полезли!

- Вот-вот, и я все это самое сказать хотел! - не без наглости заявил Ванька. - Так что тут ты загнула, это как пить дать!

- И все равно, - Фантик не сдавалась. - Согласитесь, что здесь есть совпадение, которое можно отнести к странностям.

- К странностям можно отнести все, что угодно, - сказал я. - Например, почему в этот раз Степанов прислал нам такие дорогие подарки, каких никогда раньше не присылал? И ведь Степанов знал о приезде министра, непонятно откуда! Он был первым человеком, который предупредил отца - ещё до визита Алексея Николаевича с этим новым начальником ФСБ!

Фантик хихикнула.

- Ой, это я так!.. Как вспомню, как он мчался на этом снегокате!.. она посерьезнела. - Погоди, ты хочешь сказать, что все могло быть не просто так? Что этот ваш Степанов мог узнать о приезде министра от людей, которые хотят его убить? И которые, выследив, куда едет министр, обратились за помощью к Степанову? А он взял и прислал дорогущие подарки - ну, словно извиняясь заранее, что должен будет убить вашего гостя?

- Вы, что, совсем с ума сошли? - взвился Ванька. - Хотите сказать, что на этом снегокате не то, что нельзя ездить - даже притрагиваться к нему нельзя, чтобы не замараться? Не верю я вам! Если бы хоть что-то было не так - отец бы немедленно отправил назад все подарки! Да ещё и сказал бы Степанову такое, что Степанов позеленел бы как... - он поискал подходящее сравнение. - Как скотина!

- Ваш папа мог и не догадаться, - сказала Фантик.

- Это отец не догадался бы? - совсем завелся Ванька. - Он обо всем на свете догадывается! А если говорить о странностях, то почему вы приехали накануне министра? И твой папа перед самым Новым годом пытался попасть к нему - и не попал? Он, что, гоняется за ним?

- Ну, знаешь! - Фантик вспыхнула и вскочила со снегоката. - Соображай, о чем говоришь!

- Я-то соображаю! - парировал мой братец. - А вот вы оба ни черта не соображаете!

- Погодите, - вмешался я, - дайте мне сказать...

Черт, угораздило же нас затронуть эту тему! Такой хороший день получался испорченным!

- Не хочу годить! - огрызнулась Фантик. - Что он говорит про отца? Пусть извинится!

- Фиг тебе я буду извиняться! - заорал Ванька. - Это ты должна извиняться!

Топа с большой скорбью переводил взгляд с одного из нас на другого, и не знал, рявкнуть ему или нет, чтобы прекратить этот отвратительный галдеж.

- Извиняться все-таки должен ты, - твердо сказал я. - Понятно, что ты хотел сказать совсем другое, но получилось у тебя невесть что.

- Ага, защищай её, защищай! - Ванька напустился на меня. - Отца обижают, а тебе хоть бы хны! - в его глазах появился нехороший, этакий желтоватенький, почти кошачий, огонек - который появлялся, когда во время ссор Ваньку осеняло, чем он может меня пронять. - Влюбился, да? "Тили-тили-тесто, жених и невеста!" - запел он противным голосом. - "Тесто усохло, а невеста сдохла!"