Алексей Биргер - Тайна неудачного выстрела (Приключения в стране озер - 1)

Топа поглядел на меня долгим взглядом, в котором читалось: я, знаете ли, не из хвастливых, так что, может, вы все-таки оставите меня в покое? Но, поняв, что мы не отступимся, подошел и подставил шею и туловище. В конце концов, нельзя ведь бросать эту мелюзгу без присмотра! - наверно, утешал он себя, наполняясь важностью от сознания собственного долга.

При этом нельзя сказать, что Топа не был наделен чувством юмора. Вполне догадываясь, что мы ждем от него демонстрации всех его фокусов, чтобы он предстал перед гостями - в данном случае, перед Фантиком - во всей красе, он исполнил все номера своей клоунады, увертываясь, отворачивая шею, якобы ненароком виляя задом так, что я или Ванька - в зависимости от того, в чьих руках была шлейка - вверх тормашками летели в снег, а потом резко прекратил сопротивление, чутко уловив тот момент, когда спектакль уже грозил слишком затянуться и начать надоедать.

Снегокат был двухместным, и оба сиденья - детского размера, но, поскольку эти сидения были достаточно просторными, а мы все трое худенькими и не очень большими, мы вполне нормально устроились втроем. Ванька - спереди, он хотел рулить, да и вообще было лучше, чтобы его подстраховывали сзади, потом Фантик, а потом - я. Я сел позади всех как самый старший, который и держаться в седле умеет лучше, и должен видеть всех остальных, чтобы вовремя их поддержать.

- Ты думаешь, Топа свезет нас троих? - с сомнением спросила Фантик.

- Наш вес для него - тьфу! - ответил я. - То есть, может быть, по свежему снегу ему было бы тяжеловато, но по накатанной дороге он промчит нас как пушинку, даже не заметит. Только иногда будет останавливаться и возмущаться шлейкой... Ну, Топа, пошел!

Топа так рванул с места, что мы чуть не полетели кубарем - Ванька и Фантик даже завизжали, да и я вскрикнул - и вырвался за ворота. За воротами он чуть-чуть сбавил скорость и пошел ровной рысцой. Мы ехали хорошо и плавно, и Ваньке лишь оставалось лишь вовремя крутить руль на поворотах дороги, чтобы нас не занесло в сугроб.

- Едем!.. - кричал восхищенный Ванька.

- Едем! - в тон ему орала Фантик.

Это и впрямь было здорово. Мы с Ванькой ездили на санях, запряженных лошадьми, и это высший класс, но, честное слово, ехать на собственной собачьей упряжке, сделанной из собственного "кавказца" и собственного снегоката - это ещё лучше!

Справа от нас был лес, а слева - достаточно крутой склон, уходящий к реке. Когда мы выезжали, этот склон был отделен от дороги полоской леса, но дорога подходила к нему все ближе и ближе.

- Еще немного - и доедем до нашей горки! - прокричал я в ухо Фантику.

Она кивнула.

В это время за поворотом послышалось тарахтенье "бурана" и шум машины. Топа повернул к обочине и остановился, а в следующую секунду нам навстречу выехал целый караван: "буран" отца, милицейская машина и машина отца Василия. Видно, Алексей Николаевич и Михаил Дмитриевич опять обратились за помощью к отцу Василию, чтобы добраться до своей завязшей машины и сразу, как только её извлекут, перегнать её в город.

- Привет, герои! - сказал отец. - Куда вы? На горку?

- Ага, - ответили мы.

- Здорово придумали! - сказал дядя Сережа. Остальные выглядывали из машин, тоже любуясь нашим изобретением. Топа, чувствуя себя в центре внимания, принял нарочито невозмутимый вид.

- Ишь, хвастун! - расхохотался отец Василий, выглядывавший из окошка своей машины. - Мол, мне, что, такой груз - игрушки, я вам фургоны возить могу! Вот кого надо было взять, чтобы он нам машину вытаскивал!

Топа посмотрел с таким довольным видом, как будто отец Василий точнехонько прочитал его мысли. Взрослые поехали дальше и скрылись за поворотом, а Топа все ещё сидел, разинув пасть, свесив набок язык и как будто улыбаясь.

- Но, Топа! - крикнул я. - Пошел, родимый!

Топа встал и с достоинством затрусил дальше.

Ехать нам оставалось совсем ничего, и через две минуты мы были на месте. Топу распрягли и пустили погулять, а мы повезли снегокат на самую вершину нашей горки.

- Ух ты!.. - выдохнула Фантик, глядя вниз.

Это было самое высокое место над рекой. Ко крутому склону здесь добавлялся холмик, поднимавшийся над дорогой и словно округлой шапкой увенчивавший этот склон. Благодаря холмику, спуск удлинялся где-то на треть. Было у этого холмика и ещё одно преимущество. Как раз в этом месте река делала поворот, поэтому, съехав с горки, ты скользил наискосок её руслу, а не врезался с разлету в противоположный берег. Для санок - и для снегоката, разумеется, тоже - такое столкновение было ещё ничего, а вот на лыжах было совсем мало приятного - можно было и лыжи сломать, не говоря уж о том, что расшибиться по высшему классу!