Фридрих Незнанский - Царица доказательств

Самым серьезным вопросом, вокруг которого постоянно возникали горячие споры, был вопрос замужества Наташи. Она все никак не могла определиться, за кого выйдет замуж, когда станет известной фотомоделью. Основных претендентов на руку и сердце Наташи было двое — Бред Питт и Джонни Депп. Иногда на заднем плане мелькал Антонио Бандерас, но насчет горячего испанца Наташа сомневалась. Во-первых, он староват, во-вторых, прочно женат и детей куча (на одних алиментах разорится). Так что «отчаянный» рассматривался лишь как запасной вариант.

Что касается Сони, то она никакой всемирно известной моделью стать не собиралась. Просто потому, что уж если кому и идти по стопам Клаудии Шиффер и Синтии Кроуфорд, то только Наташке. Для Сони этот мир был закрыт, даже в фантазиях и мечтах, поэтому она с удовольствием выслушивала излияния подруги, Наташина увлеченность и безапелляционность, как обычно, сделали свое дело.

Впрочем, даже самой Наташе и в голову не могло прийти предложить Соне карьеру, которую она избрала для себя. По ее твердому убеждению, Сонина внешность никак не тянула на фотомодельную. Поэтому, когда вчера Наташа с таинственным видом рассказывала Соне о своем новом знакомстве и о том, что в выходные они едут на фотопробы, она и не подумала скрывать, почему берет Соню с собой.

— Просто необходимо, чтобы им было с кем сравнивать, — объяснила Наташка.

— Понимаю, — сказала, вздохнув, Соня, — все нормально. А когда ехать?

— Я договорилась, что мы поедем в субботу вечером. Встретимся у памятника Пушкину. Он нас там подберет на машине. У него четырехэтажный особняк на Рублевском шоссе, и там целый этаж выделен под фотостудию. Твои будут на даче, а я дома скажу, что останусь ночевать у тебя.

— А разве днем нельзя поехать? — поинтересовалась Соня. Необходимость ехать вечером Соне не понравилась.

— Ну ты представь, какой он занятой! Он днем знаешь с кем общается?! А у меня это, может, единственный шанс, — наседала на подругу Наташа. — Сама знаешь, что во всех агентствах мне отказывают. Везде нужна эта идиотская справка о согласии родителей. А у меня и так уже возраст критический. Еще немного протяну, и все.

Как обычно, Наташины доводы оказались столь убедительными, что Соня не могла не согласиться.

— Только ты обязательно оденься как-нибудь поинтереснее и накрасься, — предупредила Наташа подругу. — А то он решит, что ты просто так, для мебели приехала. И купальник обязательно возьми, для съемок может понадобиться. К тому же он сказал, что там бассейн есть.

И вот теперь Наташа опаздывала. Раскрашенная, как кукла, Соня поглядывала на часы, прикрепленные на фонарном столбе, и старалась не замечать любопытных взглядов, направленных в ее сторону. Как назло, прохожих было много — субботний вечер, Пушкинская площадь. Как раз через полчаса в кинотеатре должен был начаться очередной сеанс недавно вышедшего на экраны блокбастера. Соня нервничала. Но знай она, что все это время за ней внимательно наблюдают сквозь тонированные стекла припаркованного неподалеку «мерседеса», она бы занервничала гораздо сильнее.

В «мерседесе» тем временем разговаривали двое мужчин. На заднем сиденье в вольготной позе сидел Стае Молодчиков — мужчина сорока лет весьма представительного вида. Он курил длинную белую сигарету и стряхивал пепел прямо на пол машины. За рулем находился его личный шофер и телохранитель Вадим. Вот уже полчаса они рассматривали прохаживающуюся возле памятника Соню, комментируя ее действия.

— Да нет, это точно она, — сказал Стае. — Спорим на сто баксов.

— Еще чего. Спорить с тобой, — отвечал Вадим. — А ты что же, не помнишь, как она выглядела?

— Да я же уже объяснял тебе, — сказал Стае раздраженно. — Я эту ни разу не видел. Я познакомился с другой. Она сказала, что приедет на встречу с подругой. Я думаю, что это подруга.

— А где та, другая?

— Ну откуда я знаю! — воскликнул Стае. — Опаздывает. Она, знаешь, из таких мокрощелок, у которых сиськи раньше других выросли. И она думает, что уже королева!

— Сколько ей лет-то? — поинтересовался Вадим.

— Той тринадцать, — лениво выпуская дым колечками, произнес Молодчиков. — Этой, наверное, столько же.

— За одной партой сидят, — хохотнул шофер. — Анатомию друг у друга списывают. А эта, кстати, ничего. Она младше выглядит. Лет на одиннадцать.

— Ага, — протянул Молодчиков, — костюм японской школьницы будет в самый раз. Ну где вторая-то? — он резко затушил в пепельнице окурок. — Достало сидеть уже.