Фридрих Незнанский - Инкубатор для шпионов

Тогда Грязнов обогнул машину справа и резко рванул на себя дверцу, приготовившись немедленно стрелять. Но это не потребовалось — в джипе никого не было. Грязнов был готов к любому сюрпризу. Он быстро осмотрел салон, но ничего примечательного не увидел.

А почему Стасов вообще здесь остановился, в середине туннеля, пришла в голову несколько запоздалая мысль. Ответ мог быть только один: дальше он продолжил движение на другой машине. Водителя, очевидно, взял в заложники. Или избавился от него в подходящем месте — зачем ему балласт?

Грязнов захлопнул дверцу, достал из кармана мобильный телефон и позвонил Митрофанову.

— Ну что у тебя?

— Ничего, сижу с Венглинской.

— Вот и сиди. Если захочет куда-то позвонить — не препятствуй, но зафиксируй номер.

— Понял. Вячеслав Иванович, а может, мне…

— Жди меня.

Шум от проезжавших мимо машин мешал говорить. Грязнов сунул телефон в карман и тут же вступил ногой в лужу. Отряхивая туфлю, он невольно посмотрел под ноги. Прямо под джипом лежала канализационная решетка. Она была сдвинута.

Грязнов бросился к своей машине, взял из бардачка фонарик, вернулся, отодвинул решетку пошире и посветил. Вниз уходила металлическая лестница. Кажется, не слишком глубоко.

Вячеслав Иванович спустился по ней в желоб. Осмотрелся. Тут проходили коммуникации. Стоило бы, конечно, еще раз позвонить Митрофанову и предупредить о том, что происходит, но это надо было делать наверху, теперь шуметь было нельзя. Впрочем, никто не мог поручиться, что, когда Грязнов заглядывал в джип и потом, когда звонил помощнику, Стасов не стоял на этой лестнице у него под ногами и не прислушивался к разговору.

Грязнов осторожно поводил фонариком по сторонам. Да нет, конечно, его тут уже давно нет, а незаглушенный двигатель — это так, для отвода глаз. Грязнов присел на корточки. Со стороны города тянуло свежим воздухом. Он двинулся в этом направлении, «обшаривая» дорогу перед собой фонариком. От труб над головой шел пар, и, даже если бы тут было светло, вряд ли было бы хоть что-то видно. Грязнов насчитал пятьдесят семь шагов, то есть метров сорок пути, когда впереди забрезжил голубой свет.

— Ага, — пробормотал он и выключил фонарик — глаза уже достаточно привыкли к темноте.

Прибавил шагу. Еще метров через пятнадцать пришлось повернуть направо — прямого хода больше не было. Грязнов сделал несколько шагов и остановился. Минуточку! Если он вынужден был повернуть, то откуда же взялся «свет в конце туннеля»? Что это вообще за бред? Может быть, так выглядит мираж для заблудившихся в подземелье? Или все объясняется гораздо проще?

Грязнов вернулся назад, опять оказался в месте поворота. Он хотел включить фонарик, но не успел. Он снова увидел голубой огонек и теперь понял, что это такое. Это была подсветка часов, отраженная в солнцезащитных очках Стасова: Стасов стоял в нескольких шагах от него, повторяя эту процедуру — держал очки возле часов и серьезно, как строгий учитель, смотрел на Грязнова. Грязнов рванулся к нему, одновременно вытаскивая пистолет, и ударился обо что-то головой. Последнее, что он услышал, перед тем как погрузится в полный мрак, был тихий, вкрадчивый голос:

— Не правда ли, презрение к смерти — лучший жест из всех жестов, когда-либо придуманных людьми?

Он пришел в себя, пошарил рукой и сперва нашел рядом пистолет. Проверил — пистолет был разряжен, обойма исчезла. Потом обнаружил и фонарик — он был разбит. Голова раскалывалась. Вячеслав Иванович потрогал затылок, там сильно саднило.

Итак, Стасов был готов к его появлению, ждал его и вырубил. Но не убил, хотя несомненно мог. Что же означает вся эта игра в кошки-мышки? Какая у него цель? Хотя какая может быть цель у психа?

Грязнов попробовал сообразить, сколько же прошло времени. Вряд ли много — он не смотрел на часы последние минут сорок, но с учетом погони… в отключке он пролежал не больше получаса.

Спустя еще пять минут он нашел выход — увидел рассеянный свет, уходящий наверх, там был канализационный люк.

Грязнов выбрался на тротуар и удивился тому, что никто не обращает на него внимания. Люди спешили по своим делам, и им дела не было до грязного генерала МВД. Впрочем, возможно, если бы он вылез из канализации в милицейской форме и при всех регалиях, результат был бы иной. Что же, по крайней мере, он еще способен к самоиронии, это значило, что Стасов вышиб не все мозги.

Грязнов задвинул люк на место. Посмотрел на себя в витрину магазина, пригладил волосы и решил, что теперь имеет смысл вернуться к туннелю, то есть к машине. Он вышел на перекресток. Почему-то в глаза бросились фонтанчики с питьевой водой. Наверно, просто потому, что хотелось пить. Грязнов подошел к ним освежить лицо и в одном из фонтанчиков увидел… свою обойму.