Алексей Биргер - Тайна знатных картежников (Приключения в стране озер - 2)

- Во всех музеях есть хранители, которые знают об экспонатах практически все, - сказал мой брат.

- Вот мы и попробуем найти такого хранителя!

Нам сразу указали на кабинет музейного хранителя, Сергея Ивановича. Он находился как раз под главной лестницей, в цокольном этаже.

- Монета? - удивился Сергей Иванович. - Почему она вас интересует?

Я открыл альбом на странице с репродукцией.

- Мы прочли историю графа Кутилина, и она нас здорово увлекла. Надо же, знаменитый картежник, потом не менее знаменитый генерал - ну, и, так далее. Вот почему нам захотелось увидеть его портрет в оригинале. И монета показалась нам какой-то странной. Мы решили, что, наверно, она как-то связана с его пороком, который он преодолел.

Хранитель улыбнулся.

- Очень приятно видеть ребят, которые так интересуются родной историей. Да, вы правы, эта монета связана с карточными играми - и связана самым необычным образом. Видите ли, было время, когда весь двор Екатерины Великой поголовно увлекся карточными играми. Играли в банк, штос, вист, во что угодно. Играли гвардейцы на посту, знатнейшие князья и фрейлины, дожидавшиеся выхода императрицы, министры и лакеи... Играл кто угодно и где угодно. Проигрывались и обретались огромные состояния, а вся дворцовая жизнь и все дела управления государством поехали наперекосяк. Екатерина, понимавшая, как опасна и недопустима не только для игроков, но и для государства в целом, разразившаяся эпидемия картежного безумия, стала думать, как бы выправить создавшуюся ситуацию. Женщиной она была и мудрой и остроумной, и вот что она придумала. По её приказу был отчеканен запас особых золотых монет, так называемые "игровые червонцы", и императрица строго предписала, чтобы ставками в любой игре служили только они. А поскольку распределение монет находилось в руках самой императрицы, она могла регулировать уровень "картежной лихорадки" как ей было угодно. Своих фаворитов или отличившихся в гражданских делах и на поле брани она могла вознаградить и пятьюдесятью червонцами, и целой сотней. Должен обратить ваше внимание, что в те времена и на тридцать золотых червонцев можно было достаточно пристойно прожить не менее двух лет. Для обычных людей, я имею в виду, которым не надо было тратиться на жизнь соответственно требованиям двора. Так вот, ставки "игровыми червонцами" стали не только обязательным правилом дворцового этикета, но и свидетельством благосклонности высших особ государства. Само собой было понятно, что раз человек делает высокие ставки - значит, он в фаворе и стоит с ним дружить, а тот, кто не имеет возможности играть по-крупной, стоит очень низко в глазах императрицы и её приближенных, и с таким человеком лучше не только не садиться за один карточный стол, но и не позволять дочерям танцевать с ним на дворцовых балах! Очень скоро картежные страсти при дворе удалось умерить настолько, что они уже на угрожали бедой государству!

- Здорово! - сказал я. - Выходит, граф Кутилин указывает на "картежный червонец" в знак того, что никогда больше не будет играть?

- Приблизительно так, но не совсем, - ответил хранитель. - Как вы знаете, о молодом графе, по просьбе его отца, заботился сам Потемкин. И есть некоторые данные - не нашедшие, впрочем, окончательного документального подтверждения - что его свадебным подарком графу был мешок с тремястами "золотыми червонцами". Трудно сказать, каковы были мысли премьер-министра. То ли он хотел таким образом выразить свою веру в крепость слова Александра Кутилина - в то, что граф никогда больше не станет "банковать" и использует это золото разумно и хозяйственно, то ли хотел ещё раз испытать новобрачного. Как бы то ни было, эти "картежные червонцы" никогда больше не возникали в жизни графа - кроме того случая, когда он извлек из своих запасов один червонец, чтобы позировать с ним перед художником. Аллегорически показав таким образом, как из зловонных пропастей порока он вознесся до сияющих вершин могущества и славы - как выразился бы об этом он сам или его современники. После этого "картежные червонцы" никогда и нигде не возникали. Ходили слухи, что они составляют тайную часть наследства графа и переходят от поколения к поколению, а ещё были слухи, что он их где-то спрятал, потому что они слишком напоминали ему о временах его позора. Разумеется, его сын - а потом его старший внук и старший правнук - вполне могли знать, где спрятано сокровище, но после революции последний граф спешно бежал из страны... И, разумеется, теперь уже никто не сможет сказать, что в этой истории правда, а что домысел.