Фридрих Незнанский - ...Имеются человеческие жертвы

Работы Турецкому в городе было еще навалом. Его по-прежнему берегли и охраняли, поскольку никто не мог поручиться, не захочет ли кто-нибудь из ближайших подручных Клемешева или «серого фюрера» организации «Долг» Нелюбина раскви­таться с этим «важняком» за смерть первого и арест второго.

Но сам Александр Борисович словно утратил страх, ему до смерти надоело прятаться в укрытиях. Какая-то интуиция подсказывала, что опасность миновала. Да и Коренев подтверждал это: как сооб­щали его тайные источники в уголовной среде, ос­тавшиеся на свободе солдаты бывшего мэра тоже вздохнули свободнее, и сейчас им было уже не до Турецкого. Все они были заняты своими делами: и в преступной среде происходила серьезнейшая перегруппировка сил с перераспределением прав, сфер влияния и полномочий.

Наконец, кому-то пришло в голову просить Ту­рецкого выставить свою кандидатуру на губернатор­ских выборах. И если первое сообщение об этом он воспринял скорее как розыгрыш или анекдот, в ко­тором он фигурировал уже в качестве фольклорного персонажа, то когда об этом вполне серьезно заго­ворили известные в городе журналисты и коммен­таторы, Александр Борисович поначалу призаду­мался, у кого не все в порядке с головой — у него или у них, а после и вовсе испугался.

Кульминацией стала прозвучавшая, как взрыв бомбы, полосная публикация в ежедневной газете «Степной край», еще недавно проплатовской, а ныне занявшей сугубо нейтральную позицию

Статья была озаглавлена «Народный следова­тель». В ней Турецкий представал чуть ли не анге­лом без крыльев, прирожденным борцом с язвами общества и защитником угнетенных, этаким Робин

Гудом без страха и упрека, сумевшим чуть ли не в одиночку перевернуть всю ситуацию в огромном регионе и спасти миллионы обездоленных из лап ненасытной мафии. Вывод же из этого устрашаю­щего панегирика делался такой: поскольку и город, и область оказались не способными выдвинуть в нужный момент действительно достойную и реаль­но избираемую фигуру, стало быть, ей теперь и нужен варяг, человек со стороны, который «придет и будет княжить и володеть над нами».

— Ну что, кандидат? — подначивал его Гряз­нов. — Гляди-ка, не сегодня-завтра окажешься кня­зем Турецким!

— Суровые дела! — отмахивался Александр Бо­рисович. — Тикать надо, вот что, тикать! А то ведь ухватят и силком на трон приведут. Русь-матушка, она такая!

В связи со всем случившимся в Степногорске за последние месяцы, а также глубоким кризисом пра­воохранительной системы в регионе для наведения порядка в подчиненных им местных ведомствах прибыли высшие руководящие персоны силовых ведомств: новый министр внутренних дел Пашков, Генеральный прокурор России Малютин и дирек­тор ФСБ Корсаков. А также первые лица Управле­ния по борьбе с экономическими преступлениями и Налоговой службы.

Разумеется, отправились встречать в аэропорт высокое начальство, хотя первые лица, по совести говоря, меньше всего интересовали что Турецкого, что Грязнова. Тем же спецрейсом должен был при­лететь и Меркулов, а вот с ним обоим друзьям уви­деться хотелось ужасно.

И когда он спустился по трапу и некоторое время «для протокола» потолкался в толпе встреча­ющих, а потом выбрался из вельможно-сановной кучки и подошел к ним, первое, что они услышали от него, было:

— Ну, дорогие мои, понаживали вы себе друзей! Вас же теперь, особенно тебя, Александр Борисович, ни один город, ни один регион на порог не пустит! Заставы выставлять будут! Ну что, устал? Еле жив, поди?

— Вот это в точку, что еле жив, — сказал Гряз­нов. — Раза три на том свете побывал.

— Вы хотя бы понимаете, что вы сделали? — спросил Меркулов уже серьезно, без обычной лег­кой усмешки. — Вы ведь не просто местную мафию разгромили, вы показали всей стране, что это вооб­ще возможно, что еще есть надежда найти управу на эту чиновную банду...

— Красиво говоришь, Костя, — сказал Турец­кий. — Просто плакать хочется. Тем более что мы на самом-то деле, между нами, девочками, говоря, только копнули. А тут еще рыть и рыть... И ведь что интересно, ты тут не только что губернатора, ты хоть горы сверни — у начальства всегда один под­ход — за что бы эдак тебя ухватить, чтобы снять стружку. Они ведь зачем прилетели — наши огрехи и изъяны искать...

— Ну ничего, — сказал Грязнов. — Изберут тебя здешним гауляйтером, и приедем мы к тебе с Мер­куловым с ревизией...

— Между прочим, — заметил Меркулов, — ты напрасно улыбаешься, Турецкий. На тебя ведь и письма поступили, сигналы... Мол, и взятку тебе Платов предлагал, и с бандитами нерусскими ты тут снюхался, и с какой-то красавицей шашни завел...