Фридрих Незнанский - Падение звезды

— Что вы себе позволяете, девушка? — резко сказал Славский.

Светлана быстро поставила фотографию на место и закрыла дверцу (она успела увидеть все, что хотела). Затем повернулась к чиновнику и виновато улыбнулась:

— Простите, не удержалась. Женское любопытство. Если можно, я хотела бы занять у вас еще пять минут.

Петр Иванович сердито мотнул головой:

— Ни минуты. Вы и так злоупотребили моим доверием. Мне нужно работать.

— Что ж… — Светлана поправила пальцем очки и вздохнула. — Очень жаль. Мы с вами так славно беседовали. Мне даже показалось, что мы подружились…

Славский слегка смягчился:

— Дружба, милая девушка, — это то, что происходит за пределами этого кабинета. Я никогда не смешиваю личную жизнь со служебными функциями. Я не хочу показать грубым, но… — Славский вновь красноречиво посмотрел на чары и развел руками.

— Понимаю, понимаю, — поспешно кивнула Светлана. Она робко и вместе с тем лучезарно улыбнулась Славскому: — Петр Иванович, а вы не дадите мне ваш домашний телефон? Вдруг у меня появится какой-нибудь важный вопрос.

Чиновник на несколько мгновений задумался, затем улыбнулся и кивнул:

— Я дам вам номер своего сотового. Записывайте.

Сразу же после разговора со Славским Светлана позвонила Турецкому:

— Александр Борисович, я кое-что выяснила!

— Ну!

— В кабинете у Славского… друга генерала Мамотюка… я увидела фотографию. На ней Мамотюк и Славский изображены в компании светловолосой красотки.

— Да что ты! И как это прокомментировал Славский?

— В том-то и дело, что никак. Он сразу напрягся. Видимо, когда к нему приходили следователи из угро, он прятал эту фотографию куда-нибудь в стол. А теперь расслабился и… Ну, в общем, я перевернула фотографию и на обороте прочла следующее: «Моим любимым мужчинам от Аллы Б.». Представляете?

— Гм. А…

— Вот только не надо шутить насчет Аллы Пугачевой! — вспыхнула Светлана.

— А я и не собирался. Значит, говоришь, блондинка. Молодая или как?

Светлана замялась:

— Ну… Возможно, чуть постарше меня.

— Прекрасный ответ, — насмешливо заметил Турецкий. — И главное — очень емкий. Мне остается только спросить: сколько тебе лет.

— Мне…

— Ладно, не отвечай. Твоей блондинке лет тридцать — тридцать пять. Так?

— Примерно.

— И по возрасту она не подходит под твою схему.

— Да, не совсем, — нехотя призналась Перова.

Турецкий помедлил.

— Это и не важно. Узнай, кто она, и как можно быстрее. Знаешь, как действовать?

— Да. Все о'кей.

— Что?

— Я говорю: так точно.

— Ох, молодежь… — шутливо проворчал Турецкий. — Ладно, если что-то узнаешь — докладывай немедленно. Ну пока!

Он положил трубку.

Светлана была возбуждена, так, что у нее даже слегка подрагивали пальцы. С ней всегда так было, когда она чувствовала, что подошла совсем близко к разгадке тайны. Она не сомневалась, что женщина, изображенная на фотографии (таинственная Алла Б.), и есть та самая «роковая блондинка», с которой встречался генерал Мамотюк незадолго до своей смерти.

…Следующим в списке Светланы Перовой был Иван Павлович Рогов, полковник в отставке. В настоящее время возглавлял какой-то отдел в МПС.

Едва завидев Перову на пороге своего кабинета, Иван Павлович вскочил с кресла, ослепительно улыбнулся и простер руки ей навстречу, словно они были старыми и закадычными друзьями.

— Ну входите же скорей, королева! — воскликнул Рогов.

Светлана слегка опешила. Затем сглотнула слюну и сказала:

— Здравствуйте, Иван Павлович.

Рогов зажмурился как кот и покачал головой:

— Рад, что в Генпрокуратуре работают такие интересные девушки! Знаете такую песню?

И, не дожидаясь ответа, напел:

Затем указал на стул рядом с собой и усмехнулся:

— Хорошее начало для знакомства. Здесь жарко. Не хотите снять жакет?

— Спасибо, мне и так хорошо, — сказала Светлана, присаживаясь.

— Ну как знаете. Чай, кофе?.. Коньяк, вино, сигареты?

— Кофе, если можно.

— Айн момент! — Иван Павлович нажал на кнопку коммутатора: — Деточка, чашку кофе со сливками для нашей гостьи. Для меня — как всегда.

— Сделаю, Иван Павлович, — отозвался женским голосом динамик.

Рогов убрал палец с кнопки, затем сладко улыбнулся, сел и, откинувшись на спинку кресла, уставился на Светлану таким взглядом, словно она была куском торта, который он собирался съесть.