Евгений Габуния - На исходе ночи

Этот вопрос я задавал себе не раз. Вот произведение некоего автора с русской фамилией — Павла Селезнева: белый, чуточку шероховатый, неровный холст. Рядом — синий квадрат, которому его автор Ивс Клин дал загадочное название IKB. Ему же принадлежит и белый квадрат, названный на манер автомобильного номера: «B-69-26». А что вы скажите о такой картине: бежевый холст, разрезанный посредине чем-то острым, похоже, что бритвой? Или о черных и белых полукружиях на светлом фоне, которые называются «Линейные мотивы»?

Под стать живописи и скульптура. Луис Невельеон представила на суд зрителя свою композицию, напоминающую старинный буфет, только гораздо больших размеров. Экспонируется и нечто вроде пароходного гребного винта, отлитое из желтого металла. А вот странное сооружение из стекла, очень похожее на лабиринт. Называется оно просто и ясно: «Без названия». Администрация предусмотрительно повесила и другую табличку возле этой скульптуры: «Не входить!» И в самом деле, чего доброго, какой-нибудь посетитель по простоте души заберется в лабиринт, заблудится или, упаси бог, и разобьет это произведение искусства. Стекло, оно ведь хрупкое. Именно поэтому табличка «Руками не трогать!» висит рядом с другим стеклянным сооружением — четырьмя зеркальными кубами. Название? «Без названия». Кто желает, может посмотреть в зеркало, это не запрещается. Ричард Лонг назвал свою композицию просто: «Камни». И действительно, на полу в отдельной комнате выложена из булыжника фигура, похожая на букву «Ж».

Справедливости ради следует сказать, что некоторые работы не лишены интереса как по замыслу, так и по исполнению. Вот, например, портрет Мэрилин Монро Энди Вархолла, вернее, не один, а десять одинаковых портретов знаменитой актрисы; только каждый из них решен в другом цвете. Умело подобранная цветовая гамма помогает создать образ. Или картина «Прогулка». На сером фоне (видимо, подразумевается туманный день) нарисован целый лес длинных женских ног в туфлях на высоком каблуке. Наверное, это спорно, но любопытно.

Я бродил среди «квадратов» и «кубов» довольно долго и не встретил ни одного посетителя, не считая, разумеется, служителей. Один из них, молодой еще человек, меланхолично насвистывал какой-то простенький мотивчик. Признаюсь, мне стало не по себе: все же обитель муз. А потом я понял: парень привык к одиночеству и разрешал себе эту вольность. В обществе Тернера или Матисса он вряд ли решился бы на такое кощунство. Попутно замечу, что в лондонских музеях смотрители сплошь мужчины, причем не какие-то старички-пенсионеры, а молодые, крепкие ребята. Здесь не увидишь старушек-«божьих одуванчиков», как у нас в «Эрмитаже» или Третьяковке. Не знаю, чем это объяснить: желанием усилить охрану произведений искусства (в последние годы кражи из музеев участились), или просто избытком рабочих рук.

В проспекте можно прочитать, что посетители галереи Тэйт имеют возможность ознакомиться с образцами оп-искусства, поп-искусства, абстрактного искусства и новейшими учениями, так называемым минимальным и концептуальным искусством. Не знаю, к какой именно категории отнести «Бродвей» или композицию «B-69-26». Рискуя вызвать снисходительную усмешку иного ученого-искусствоведа, я бы все эти экспонаты отнес к минимальному, а точнее к нулевому искусству. И еще одна подспудная мысль закралась мне в голову: уж не разыгрывают ли нас, простодушных, авторы всех этих квадратов, кубов, мотивов и линий? Вспоминается карикатура, виденная однажды в одном зарубежном издании: возле абстрактной картины, на которой нарисована мишень, стоит парочка. Бородатый заросший волосами интеллектуал с важным видом знатока поясняет своей спутнице: «Они повесили картину вниз головой». А что, если и нас «держат», как говорят в Одессе, за таких знатоков, «видящих» то, чего нет? Однако если это так и зрителя решили просто эпатировать, то почему для этой цели выбрано столь авторитетное, всемирно знаменитое собрание живописи, как галерея Тэйт? Место ли этим «картинам» под одной крышей с шедеврами Тернера, Матисса, Шагала, Родена?..

Особое место в экспозиции занимают скульптуры Генри Мура. К ним не подходит привычная мерка — настолько они необычны, своеобразны, не похожи на все виденное ранее. Выразительные, пластичные, монументальные, они, безусловно, сложны для восприятия. В июле 1978 года знаменитый скульптор отметил свой 80-летний юбилей и по случаю этой даты преподнес 36 своих скульптур в дар галерее. Вместе с другими его работами они позволяют проследить творческий путь ваятеля за многие годы.