Владимир Печенкин - «Мустанг» против «Коломбины», или Провинциальная мафийка

Корнев чуть не бегом пересек двор, на параллельной улице стоял «Мустанг».

– Чуть бы вам пораньше, на минуту бы! – В голосе Иконникова не то чтобы упрек, но вроде этого.

– Так уж успелось, – сказал Калитин. – Вы, курсант, на перекрестках по сторонам хорошенько смотрите, пожалуйста. Серого цвета «Жигули»?

– Да, товарищ капитан, серого. Номер 28-07. На багажнике небольшие вмятины, эмаль местами облуплена.

– Ясно. Спасибо, курсант.

О проезжей части городских улиц местные газеты писали много, на все лады. Бедная «Коломбина» стонала, жаловалась, но бежала послушно, с недурной для ее возраста скоростью. У Юры Иконникова прямо на языке вертелось, чтобы товарищ капитан еще поднажал на акселератор, но при встрясках на ухабах у него было такое чувство, что машина вот-вот распадется на части. Движение здесь, вдали от транзитных магистралей, было не столь интенсивное и обходилось без светофоров, но Калитин на перекрестках притормаживал, давая стажеру и Мельникову осмотреться.

– Вот он! Проскочил, товарищ капитан! Развернитесь!

Случается такое, что капитан мгновенно исполняет команду курсанта-стажера: «Коломбина» с протестующим визгом совершила каскадерский разворот на приличной скорости.

– Видите, видите?! Смотрите, он парня высадил, Циплякова этого! Надо его брать!

– С Ципляковым успеется. «Сержанта» бы не упустить.

– А я ведь чуть было не подошел к нему, к «сержанту»! Но, понимаете, интуиция…

– Вы молодец, курсант Иконников…

– Сейчас мы его догоним, быстрей, товарищ капитан!

– Быстрей не надо, – хладнокровно ответил Калитин. – На оборот, приотстанем еще немного. «Коломбину» многие знают. Будем надеяться, что липовый сержант нас еще не заприметил.

«Неужели он их не видит в зеркале обзора?! – с надеждой и тоской думал Корнев. – Бежевую развалину каждый бомбежник знает. Тоже и «жигуль» не ракета, но уйти на скорости можно. Или сейчас за угол, еще в переулок, из машины рвануть через забор, уходить огородами частного сектора… Нет, едет, дурак, как святой по раю! Наведет, всем посадку устроит, себе первому! Ах ты, ведь все шло нормально, я и сам едва не прохлопал того, синюю тенниску! Носатый свои тысячи считает, от удачи обалдел, в зеркале обзора южный пляж ему видится. Будет всем пляж – на нарах. Оглянись ты, оглянись, милиция на хвосте! Нет, уже все, навел! Без паники, только без паники. Что можно предпринять? Назад, к «Гармонии»!»

Калитин резко вывернул руль вправо, «Коломбина» едва не ткнулась бампером в зеленеющие кусты сирени, посаженные кем-то добрым вдоль проезжей части улицы. Все выскочили из машины. Сквозь кусты видно было: из «Жигулей» вылез коренастый мужчина в синих брюках, в светло-синей рубашке с распахнутым воротом, без пиджака и головного убора. Оглядел улицу – трое оперативников отпрянули за сирень. Не заметив ничего подозрительного – идет по улице старуха с девчушкой, женщина с кошелкой, – водитель нагнулся, извлек из машины черный дипломат, большую коричневую сумку. Запер машину и скрылся в подъезде пятиэтажного дома.

– Этот дом, кажись, знаком, – сказал Мельников. – Если не изменяет память, здесь обитает барышня с голубой прической.

– Улица Курганная, дом тридцать один, – прочитал Иконников. – Товарищ старший лейтенант, а откуда вы этот номер знаете?

– В апреле разбирали дело, трое избили одного, при сем присутствовали две девы, одна прописана по этому адресу, а именно Вепрева Наталья. Квартира? Гм, кажется, двадцать восьмая. Между прочим, один из троих избивавших так и остался неустановленным. Потерпевший уверял, что у этого третьего нос…Юра, у «сержанта» нос не приметил?

– Не длинный, но… видный. Прямой, как у древнеримских статуй.

– Надеюсь, сейчас рассмотрим.

В дверь двадцать восьмой квартиры Мельников стукнул дважды и сразу толкнул дверь. Оказалась не заперта.

– Хозяева, можно войти? – И, не ожидая отклика: – Молчание – знак согласия.

Жест Юре: осмотри кухню. В два шага миновал коридорчик. Комната. У стола, на котором бутылки, объедки, окурки, замер со стаканом в руке водитель «Жигулей», уставясь неверяще на вошедших. На полу у его ног валялся, раскинув рукава, милицейский китель с погонами старшего сержанта, под столом – фуражка с кокардой, на единственном кресле – черный дипломат и пластиковый мешок с картинкой: снеговик в хоккейном шлеме.

– Здравствуйте, – сказал Калитин, – Давайте знакомиться. Мы из милиции. Нет, мы действительно из милиции, вот удостоверение. Впрочем, и у вас как будто имеются «корочки»? Позвольте взглянуть, чьи они?