Виктор Багров - NEXT 3. Маски сброшены

— Рад видеть. Как тебе моя «пирожковая»?

— Нормальное заведение. С душком. Только сервис слишком навязчив. Эта гейша в рязанском исполнении...

Ессентуки рассмеялся, но в глазах застыл холодок.

— Многим нравится. Хоть что-то народное среди сашими, сябу-сябу, гребешков, мраморного мяса и суши. Завалится компания уже поддатых мужиков, те, которые выросли на рубленных бифштексах и тефтелях под томатным соусом — глазами хлопают, не знают, куда руки деть. А вот такая курносенькая бедрышками пошевелит, как бы невзначай подскажет, что гребешки хрумкать без «Шабло-премьер-крю» никак нельзя — горло можно оцарапать. Обалдевшие мужики тут же заказывают бутылок пять для разгона. А каждая бутылка, между прочим, — штука баксов...

— Можешь не уточнять. Я отлично знаю цену «Шабли». Лучше скажи: новости имеются? Не вздумай брать на понт — не получится. Я тебе не Иванушка-дурачек, ты мне — не Кащей бессмертный. Понял — бессмертный?

Холодок в глазах Ессентуки превратился в две льдинки. Оскорблений он не выносил, угроз — тем более. Но играть с этим безумцем в подкидного — смертельно опасно.

— Никаких понтов! Чистая правда!... Здесь обитает твой правоприемник Юраш. Из бесправной «шестерки» пробился в авторитеты. Ловкий и успешный товарищ... Сказали: сейчас делает мюзикл. Генеральная репетиция... Или мюзиклы не делают — монтируют? Как правильно?

Дюбин, с аппетитом расправился с горячим блюдом, при упоминании кликухи старого знакомца, едва заметно вздрогнул. Из скрещенных палочек в тарелку упал кусок жаренного мяса.

— Ну, да черт с ним, с мюзиклом, — не дождавшись вразумительного ответа, продолжил Ессентуки. — Отужинает в «Викинге» и — домой. Пасти его или не пасти — ты решишь... Что касается Лавра... Точнее — кто его касается... Бывший авторитет и депутат сейчас — жених. Вот, читай, мой пастух передал.

Дюбин не без интереса знакомится с «донесением», особое внимание — на адрес.

— Помню... новобрачную. Что-то вроде молодой и богатой вдовушки. Ничего не скажешь, у бывшего «приятеля» губа не дура. Прибомбил красивую бабу и, заодно, ее состояние. Сластена!

— Еще какая сластена! — подыграл владелец ресторана. — Вот только имеется одна заковыка. Невеста с приплодом, с сынком.

— Живут вместе?

— Всякое случается. То вместе, то врозь. Кстати, сейчас наследничек в соседней комнате вкушает деликатесы. На пару с водителем.

— Ты подстроил?

Признаться в авторстве лестно, но немедля посыпятся уточняющие вопросы, совмещенные с угрозами. Лучше не дразнить бешеного «быка». Слишком опасно.

— Нет, не я. Случайное совпадение. Кирсанов здесь не в первый раз... Полюбился ему мой ресторанчик.

Дюбин еще раз вчитался «донесение», переписал адрес в небольшой блокнотик. Потом бросил бумажку в мангал.

— Случайностей не бывает, глупец, они просто не существуют. Об этом говорит диалектика. — Дюбин поучающе погрозил пальцем. Неизвестно кому: собеседнику или пасынку Лавра. — Как юноша голод утолит — махни флажком. Я малость развлекусь.

— Сделаю.

Поворошив палочкой «морской» салат, Женька осторожно отведал его. Ничего, есть можно. Особенно, если пару суток ходить голодным. «Поклевал» и поднялся из-за стола. Пора проведать брошенную на произвол судьбы «ласточку». Вдруг нелюди пристроили под ее днищем взрывпакет, или отключили тормоза? Разгонишься и поцелуешься со столбом или, не дай Бог, в»едешь под фуру.

Иван разрешающе кивнул, удовлетворенно погладил тощий живот и отправился в туалет мыть руки.

Предупрежденный Ессентуки, Дюбин пошел за ним.

Зачем, какой навар можно получить от малолетка, он толком не знал. Вело звериное чутье. Все, кто так или иначе приближен к Лавру, привлекали его внимание. А тут не простой «приближенный» — сын невесты, будущей супруги отставного авторитета...

Главное свое оружие — гипнотический взгляд он решил не использовать. Не стоит дергать и без того издерганные нервишки. Имеется меньший калибр, но с такой же убойной силой.

— Боки у тебя клевые, парень, — кивнул он на дорогие наручные часы. — Где прибомбил?

— Это — папины, — с ребячьей гордостью пояснил Иван. — Швейцарские.

— Щедрый подарок, — уважительно промолвил Дюбин, мысленно нащупывая дорогу к подростку. — Любой фрайер-лимон не откажется.

— А папа и был щедрым!

— Был?... Извини...

— Ничего... Отболело...

Ничего не «отболело», подумал Дюбин. Вон как помокрели глаза! Вот она, верная дорожка к желанному сближению. Отец!