Евгений Сухов - Тайга мятежников любит

Одетая кое-как Чеснокова пулей вынеслась из номера, и Максиму, гремя амуницией, пришлось удирать от всех троих, жаждущих объяснений. Семь утра – а жарища в уездном городке царила неимоверная. Легкие облачка накапливались на западе, но надежды на них не было. Колонна из четырех авантюристов проскрипела по дощатому тротуару, пересекла заросшую лопухами площадь и вскоре оказалась на заправочной станции, состоящей из двух цистерн, четвероногого охранника и похмельного работника. Нетрезвый сон служителя автосервиса нарушил корейский пикап «Хайбацу», решивший подзаправиться.

– Астаховка? – сделал круглые глаза высушенный фермер. – Извиняйте, ребята, мне не туда… Да и дорога в Астаховку такая, что проще пешком дойти.

– И хорошие деньги не помогут? – уныло вопросил Максим.

– Не помогут, – подумав, покачал головой фермер. – Ты бы видел, какие там канавы. Топайте, молодежь, своими ногами. К обеду дотопаете.

Закончив заправку, он сел за руль, задумчиво обозрел унылую «молодежь» и покатил по своим делам.

– Вернись, дядя… – умоляюще простонала Чеснокова.

Усиленная вчетверо телепатема дошла до адресата. Проехав метров сто, пикап остановился, как-то призадумался и покатил обратно.

– Впрочем, давайте оплату – двойной тариф, – сообщил подобревший водитель. – Так и быть, дам кружок через Астаховку. Только в кузов полезайте, нечего мне тут салон пачкать…

Испачкать такой салон мог бы только селевой поток. Но навыки езды на чем попало уже имелись. Оживившаяся компания загрузилась в кузов (проще сказать, в кузовок), водитель взнуздал своего красавца и начал разворачиваться, плюясь лепешками глины…

Неприятности начались, когда проехали последние хибары Малакута и обугленные остовы мастерских. Мостки через речушку были разрушены – какой-то псих с превышением массы не так давно пытался здесь проехать, продавил настил, и тот благополучно сполз в воду. Псих, возможно, проехал (глубина небольшая), но от моста остались только перила. Гневно выражаясь, водитель сделал попытку съехать к воде и пересечь это дело вброд, но быстро застрял в топком иле. Пришлось разуваться и всей толпой выталкивать на сухое. Хрипел мотор, колеса вязли, вращались вхолостую. Водитель вспомнил, что в багажнике есть лебедка, приспособил ее к стволу сползающего в воду дендромутанта и через пять минут уже нетерпеливо газовал на юру, ожидая, пока студенты соберут свою обувку.

– Через Гнездовое поедем, – известил водитель. – Вот связался же я с вами…

А на околице совсем уж никудышной деревеньки с упомянутым названием наехал на корягу, и с треском спустило колесо. Шофер издал такую тираду, что все втянули головы в плечи, а Генка схватился за блокнот, чтобы законспектировать.

– И какого х… я с вами поехал?! – разорялся дядька. – Заработать хотел! Как чувствовал, что добром не кончится!..

– Знаешь, дядя, – осторожно заметил Максим, – вообще-то ты сам продырявил свое колесо, никто не помогал. Так что не разоряйся, опытный ты наш водитель, – тащи запаску, присобачим.

– Э-эх… – водила в сердцах саданул по баранке и отправился менять колесо.

А когда проскочили очередной населенный пункт и вновь запетляли между березняками и ельниками, Максим возблагодарил бога за наблюдательность! Заляпанный грязью «Иртыш» скатился с горки, которую они уже одолели, встал за глухой кустарник и не выезжал – ждал, пока пикап пробуксует в колее и свернет за лесистый пригорок…

Знакомое ощущение в позвоночнике – будто кошка лениво царапает.

– Тебе нехорошо? – встревожилась Алла, видя, как он бледнеет и судорожно впивается в борт.

– Пока еще держусь… – пробормотал Максим. – Но как бы нам тут всем не подхватить заразу…

Случайность в третий раз – хорошо отлаженная закономерность. Конкуренты? Помощники Кати, о которых она «забыла» сказать? Но это бред, какой тогда смысл в четырех наивных студентах? Ну и искали бы собственными усилиями эту долбаную коллекцию…

С тем, что у Кати нет помощников, он уже разобрался. Но делать-то что? Выяснять отношения? Ехать дальше?

– Мне кажется, ты должен нам что-то сказать, – сломавшимся голосом сказал Генка.

Решение было импульсивным и крайне непопулярным. Протяженность полей становилась короче, усложнялся рельеф. Лес приближался, колея уже втекала в буро-зеленый сосняк со стеной густого подлеска. По счетчику в голове до вожделенной Астаховки оставалось версты две – две с половиной…