Евгений Сухов - Тайга мятежников любит

– Брешет, гаденыш, – ощерился раненый. – Свистит, как Керенский.

– Мы тоже не одни, – ощерился Субботин. – Семеро отлить отошли. Сейчас вернутся.

– П…дит, как Троцкий! – воскликнула Даша. – Двое их осталось! Всех перебили.

– Всех не перебьете, – сказал боец таким тоном, словно его уже вели к стенке. «Хорошо бы», – вздохнул про себя Илья.

– И что, господа дорогие, – иронично уставился на парня с девушкой Субботин, – будем разговоры разговаривать? Или, может, мы пойдем?

– А мы? – возмутилась Даша.

– А вы – в другую сторону, покуда целы, – намекнул раненый.

– Отдайте коллекцию Шалимова, – угрюмо сказал Илья. – Остального нам не надо. Отдайте и ступайте на все четыре стороны.

– Иначе хуже будет, – зачем-то добавила Даша.

Субботин созерцал ее с какой-то затаенной печалинкой – очень долго, вдумчиво. Будто раздевал глазами – сбрасывая предмет за предметом: чулки, рейтузы, панталоны… «Вполне логично, – подумал Илья. – Голые женщины не кажутся такими глупыми».

– Здесь нет коллекции Шалимова, – подумав, покачал головой Субботин. – В вещмешках – обычные ювелирные изделия. Молодые люди, давайте оставим эти контры. Советская власть ничего не имеет против вас – штатских. ПОКА не имеет. И вам прощается, мальчишка, что вы пытались меня убить. Но если и дальше пойдете поперек дороги…

– Мы никуда не уйдем, – угрюмо пробормотал Илья, делая смелый шаг. – Покажите, что у вас в рюкзаках.

– Хорошо, – улыбнулся Субботин. – Смотрите.

Боец с простреленной ногой покосился на него с изумлением. Илья опустился на колени, развязал непослушными руками грязную парусину. Субботин не пытался его ударить. Есть ли смысл затевать новую потасовку?

Он задумчиво перебирал тихо шелестящие ювелирные изделия. Словно листья по осени шелестели… Здесь хватит на безбедную жизнь – ему, Даше, детям, внукам… и даже целому взводу работников ВЧК. Вздохнув, он подтащил к себе второй мешок. Даша выгнула шею. Во втором мешке также не было ничего интересного (да и влезло бы разве?) – он запустил руку в ворох мечты любого нормального человека, добрался до дна… Он знал эту коллекцию наизусть, определил бы на ощупь любую фигурку… он просто почувствовал бы ауру этого бесценного собрания, даже не прикасаясь к нему!

Увы, искорка надежды погасла. Он испустил тяжелый стон и поднял голову:

– Где?

– Ищите, молодой человек, – проворчал чекист. – Обрящете. Тайга бескрайняя… Неужели вы думаете, что мы готовы тащить этот раритет и головы у нас не варят?

Он говорил не как идейный красный комиссар, а как обычный грабитель с большой дороги. Илья не мог связно выстраивать мысли и ставить себя на место Субботина. В голове все путалось, клубился туман. Одно он понимал: будучи человеком неглупым, Субботин отдавал себе отчет, какая бомба «затерялась» среди награбленного. Поэтапно сбрасывая золото в тайгу, он все же упорно волочил ее с собой. И лишь в конце, когда растерял людей, извел боеприпасы, транспорт, было принято решение спрятать коллекцию в лесу. Она недалеко от древнего храма. Но где?..

Он встал, не в силах сдержать разочарование. Даша под боком как-то странно задышала.

– Где коллекция? – процедил он. Взвизгнула Даша, продублировав вопрос.

Субботин улыбнулся серой улыбкой:

– Вы влипли в хреновую ситуацию, ребята. Искать коллекцию глупо – не найдете, да и не в том вы состоянии. Драться бессмысленно – и вам, и нам. Искать оружие – от скуки обзеваемся.

– Имеется предложение? – резко спросил Илья.

– Один из этих вещмешков – ваш, – Субботин ткнул подбородком в валяющиеся под ногами богатства. – Расходимся мирно, почти друзьями. Вы на запад, мы – на восток. Загоните побрякушки где-нибудь в Харбине… Если по дороге, конечно, не попадетесь. И вам на жизнь хватит, и детям вашим… Нормальное предложение?

Он гнал от себя капитулянтскую мысль о журавле и синице. Понятно, что Субботину мешок драгоценностей погоды не сделает. Он знает, где хранятся несметные богатства, и непременно за ними вернется… в лучшие времена. А сейчас он должен выбраться из тайги, сориентироваться в ситуации, отдохнуть, набрать людей для новой экспедиции… Илья прекрасно понимал, что проиграл. Но стоит ли грустить? «Это тоже богатство», – угрюмо думал он, взваливая на плечо неудобную поклажу. Субботин понимающе ухмылялся, раненый боец изумленно поглядывал на командира, а потом перестал, сообразив, что командир прав – жертвовать надо малым. Даша возмущенно фыркала…