Геннадий Яковлев - Сотрудник уголовного розыска

— Вы же знаете ее: сердиться-то не сердится, а нет-нет да и уколет.

— Это мы с тобой исправим. А сейчас вот что, Василий. Бери машину и поезжай в поселок Холмский. Выясни, как был одет Цветков в день приезда. Не продал ли он что-либо из одежды в Холмском. Я имею в виду не краденые вещи из магазина. Шинель надо искать, Вася. Убийца ведь был в шинели. Проверь каждый шаг Цветкова, который он сделал со дня прибытия и до ареста. Проведи дополнительный обыск в его комнате, осмотри еще раз те места, где он прятал чемодан с краденым. Действуй. В помощники себе возьми участкового уполномоченного. Если еще потребуются люди — звони мне.

В десять Емец докладывал своему начальнику комиссару милиции о результатах поиска убийцы. Комиссар подробным образом расспрашивал обо всем. Когда Трофим Михайлович уже поднялся, начальник сказал:

— Может быть, вы поручите дело своим помощникам? У вас и без этого хлопот достаточно, Трофим Михайлович.

— Прошу еще несколько дней, — упрямо наклонил голову Емец. — А там уже решайте…

Начальник управления милиции уважал и ценил Трофима Михайловича. Пожалуй, только одно не нравилось ему в начальнике уголовного розыска: уж очень часто он лично брался за трудные дела и потом до самого задержания преступника его невозможно было оторвать от них.

Трофим Михайлович сидел на заседании в крайисполкоме, ходил по вызову в крайком партии, в краевую прокуратуру и отовсюду выбирал минутку звонить дежурному, не давал ли о себе знать Серебрянников.

Василий появился только в одиннадцать часов вечера. Он ввалился без стука к Трофиму Михайловичу, чего раньше никогда не делал. В руках его была серая армейская шинель.

— Нашел даже больше, чем мы думали! — улыбнулся Серебрянников, кладя шинель на стул и вынимая из ее кармана белую вязаную рукавицу с правой руки. — Вы представляете, Цветков шинель продал в соседнем поселке — Черноморском и даже карманы не проверил. Так рукавица и попала к новому хозяину вместе с шинелью. Хозяин мужичок прижимистый. Купил ее по дешевке и еще ни разу не надевал: она ему велика.

— Молодец Василий, молодец! — похвалил Трофим Михайлович, взял увеличительное стекло и начал внимательно осматривать шинель. На внутренней стороне у нижнего края полы полковник обнаружил несколько мелких буроватых пятнышек.

— Отнеси, Василий, свои находки дежурному эксперту: надо установить, что это за пятна. Возможно, кровь. И пусть также дадут заключение в отношении рукавиц, той, которую мы нашли на месте происшествия, и этой. Да возвращайся скорее. Пойдем к тебе. Надеюсь, чаем угостишь. Заодно и с женой твоей побеседуем. А то ведь не дело, что она все еще новогоднюю обиду помнит.

К Трофиму Михайловичу ввели Цветкова. Он уже не раз бывал на допросах в кабинете полковника, и вызовы не волновали его. Емец предложил Цветкову сесть и, придвинув к себе заключение экспертов, прочитал еще раз заключительную часть:

«…Бурые пятна, обнаруженные на шинели арестованного Цветкова, — кровь человека, по группе совпадающая с кровью женщины, убитой 31 декабря около реки Афипс. Рукавица, найденная в кармане шинели Цветкова, и рукавица, изъятая на месте происшествия, схожи между собой по однородности волокна, по типу вязки, степени изношенности, размеру, химическому составу шерсти…»

Цветков сидел спокойно, развалившись на стуле. Сегодня в камере он отобрал у задержанного за карманную кражу воришки продуктовую передачу, наелся и был в особенно благодушном настроении.

— Что же, гражданин начальник, вызываете меня какой уже раз? — пробасил сытый Цветков. — Надоело. Все же ясно: я признался, вещи добровольно выдал. Чего еще тянуть. Дел больше за мной нет.

— Все, Цветков?

Преступник почувствовал в этом вопросе что-то неладное и сразу подтянулся, насторожился.

— Хватит ломать комедию, Цветков, — со стальными нотками в голосе проговорил Емец, — рассказывайте: за что вы убили свою сожительницу Силичеву?

— Я не знаю никакой Силичевой, — хватил открытым ртом воздух Цветков.

— Читайте! — Емец подал преступнику заключение экспертизы. Тот впился в него глазами, потом вдруг рванул на части листы.

— Спокойно, Цветков, у нас есть копия этого документа, — встал полковник. — Спокойнее. Рассказывайте.

…Цветков познакомился с Анной Силичевой в Бугульме, куда он приехал сразу же после отбытия срока наказания. О его прошлом Анна хорошо знала. В Бугульме Цветкова дважды судили за кражи. Анна никогда бы не связала свою жизнь с ним, если бы он не дал клятвы, что будет жить честно. В те минуты, когда Цветков обещал Силичевой, он и сам верил в свои слова. Поверила в них и Анна. Поэтому она согласилась поехать с ним в незнакомые для нее места — на Кубань, где когда-то некоторое время работал Цветков.