Михаил Петров - Гончаров и таежные бандиты

- Где сейчас тело?

- В морге, на вскрытии... Господи, помоги мне пережить это...

- У вас часто останавливались сослуживцы Федора?

- Всегда, когда он с ними приезжал.

- А именно кто?

- Да все! Бухгалтер, экономист, маркшейдер, геолог... Мало ли...

- Кто из них тебе был неприятен?

- По-твоему, это поможет найти убийцу?

- Не знаю, но это может послужить делу, а я постараюсь подходить непредвзято.

- Ну что ж... Не нравился мне его зам Георгий Георгиевич Вассаров. Был противен Гнедых, но это по другой причине, чисто личной. Старший съемщик Бойко, тоже тип не из приятных. Скользкий и хитрый Николай Адаров, зам по коммерческим вопросам.

- Евдокия, как думаешь, за что и кто мог преследовать Федора?

- За что - он и сам не знал. Просто зародилось в его душе предчувствие, а потом оно подтвердилось неудачным выстрелом. За что? Наверное, он кому-то мешал. А кто, тут уж ответить не берусь. Ведь это очень просто оговорить человека. Потом сам не отмоешься от великого греха. С Виктором Гнедых он был дружен, но самые близкие отношения у него были с Димой Граниным. Да и мне Дима был по нраву. Да и рабочие его любят.

- А что вы можете сказать о Фединой жене, кажется, она тоже работает в их системе?

- Да, конечно, Рита Панаева. Сложно мне о ней что-нибудь сказать, лучше ты сам на нее посмотришь и составишь мнение. Мое может оказаться необъективным. Вообще, Константин, лучше на все взглянуть изнутри самому.

- Это ты права.

- Я здесь для тебя приготовила старую куртку, свитер и штаны. Так Федя велел. Все лежит в твоей спальне. Утром отвезу тебя до Чоры, а там и рукой подать. До Тунчака доберешься сам, я не хочу, чтобы нас видели вместе. Прошу тебя, будь осторожен и найди мне Федора, больше ничего не нужно. Мне плевать на их золото, но за брата я рассчитаюсь сполна, прости меня Господи.

- Каким образом?

Она молча кивнула на простенок, где красиво устроились три дорогие двустволки.

- Неужели сама?..

- Да уж, дядю Ваню просить не буду. Только укажи мне. Я сама справлюсь. Я ведь от крепкого корня, сибирского.

- Ты лучше не распаляйся, Евдокия. Я все понимаю, и брата твоего очень люблю, но грех на душу брать не стоит... Кстати, а где твои дети? Федор говорил, двое их у тебя?

- Отослала ночевать к свекрови, чтобы тебя лишний раз не светить. Ладно, время уже позднее, пора ложиться... Ты один будешь - или со мной?

Ну дает Евдокия!

Если бы сейчас грянул гром и земля разверзлась под моими ногами, то я бы удивился куда меньше. Я открыл рот, пытаясь что-нибудь выдавить из себя.

- Ты не подумай, я не гулящая, просто ты мне очень глянешься, а так-то у меня мужика больше года не было. Грех наш замолю сама, за тебя и за себя. Да и не грех ведь... Иди, тихонько помойся, я баню натопила. А там сам решишь. Моя дверь налево, твоя направо, выберешь.

Да, думал я, намыливая свежую траву-мочалку, баба - существо загадочное и непредсказуемое, и лучше вообще не анализировать ход ее мысли и последующее поведение. Но хороша староверка, жизнь бьет через край! Такая приложится, мало не покажется. Но все-таки в какую мне дверь заходить?

Я выбрал левую и не пожалел. В углу, на полочке, горела свеча. Еще одна стояла чуть ниже. Наверное, за упокой Ефимовой души. На высоченной кровати в ночной рубашке сидела хозяйка и строго на меня смотрела. По белой рубашке до пояса стекали черные густые волосы. Казалось, я попал в сказочную старину, в терем к чудо-красавице, а чуть позже я вообще потерял представление о времени...

...В шесть утра она осторожно разбудила меня.

- Пора, Костя, собирайся, завтрак готов, одежда на стуле.

За ночь лужицы подмерзли, и "Нива" с веселым треском неслась вперед, в тайгу, в незнакомые, неведомые мне места. Казалось, мы летим на сплошную стену из стройных сосен, пихт и гигантского кедра. Только в последнюю минуту они покорно расступались перед режущим ножом светом фар, перед белым капотом автомобиля. Машину Евдокия вела мастерски. Она вообще все делала умело. И те ружья, что висят в простенке, наверное, тоже легки и послушны в ее руках. Сибирская амазонка, да к тому же староверка. Нет, Гончаров, без приключений ты не можешь. Хорошо еще, когда такие... Интересно, сколько ей лет?..

- Тридцать пять.

- Что?

- Тридцать пять лет. Ты ведь, это хотел знать?

- Да, но... Я ведь не спрашивал.

- Я поняла это.

- Но как?

- Не знаю. Я много что понимаю, когда меня и не спрашивают. Много знаю, того, что другим не дано. Видение, что ли. У нас это от бабки, по наследству досталось. Она была сибирской колдуньей. Ворожила, лечила, помогала людям советами.