Валерия Леман - Сны мертвой девушки из Версуа

Она замолчала, уставившись в окно.

– Ну? Ты можешь говорить быстрее – для чего это ему потребовался твой паспорт? – на этот раз не выдержала Соня.

Ольга упорно смотрела в окно.

– Пьер сказал, что мы сразу рванем на его машине в Лозанну, где у него куча друзей, занимающихся организацией выставок. Мы приедем, с утра с ними встретимся и подпишем контракт – для этого нужен был мой паспорт.

– Какая чушь! – округлив глаза, выдохнула Соня. – И ты поверила?! Почему ты мне ничего не сказала, уж я-то в этом деле имею неплохой опыт!

Ольга, избегая смотреть на подругу, перевела взгляд на собственные пальцы, рисующие квадратики и треугольники на кухонном столе.

– Пьер сказал, что мы никому ничего не скажем, это будет сюрпризом, – тут она, наконец, подняла глаза на Соню. – Пьер сказал, что особенно это будет сюрпризом для тебя, ведь ты договаривалась с ним о своей выставке, а тут появляюсь я и обскакиваю тебя. Мы за это выпили.

Мы с Соней смотрели на Ольгу, как на младенца с сигарой во рту – и жалко, и возмутительно. А сама Ольга, похоже, и сейчас продолжала верить, что Бенини от всей души собирался устроить ей персональную выставку в Лозанне.

– Ну ты и дура, – наконец выговорила Соня на выдохе.

Ольга вытаращила на нее глаза и уже открыла было рот для отповеди, как в диалог решительно вмешался я:

– Со своими амбициями разберетесь потом, а пока требую продолжения банкета. Все дружно садимся в машину: Соня и Лорен – на заднее сиденье, Ольга – впереди. По дороге ты, Ольга, доведешь свой рассказ до конца, не отвлекаясь ни на какие глупости. Вперед, дамы!..

На удивление, дамы немедленно проявили послушание, молча проследовав за мной к машине. Напоследок в доме зазвонил телефон, Соня приостановилась, словно собираясь вернуться и взять трубку.

– Это наверняка Жак, нас там уже заждались.

– Вот именно, – за плечи направил я Соню к своему «Поршу». – Нас заждались, нам некогда болтать по телефону, кроме того, возвращаться – плохая примета. Можно сказать, мы уже в пути.

Все расселись, вздыхая и устраиваясь поудобнее. Соня закурила, и я последовал ее примеру. Впереди было двадцать минут дороги и последняя, самая важная часть допроса. С богом!

Слова обладают почти мистической силой – они разжигают страсти, дарят душе мир и покой, волнуют и приносят мудрость. Глупая девчонка прочла четверостишье, и перед Бенини взорвалась атомная бомба – с таким же успехом Ольга могла приставить к его горлу острозаточенный кинжал. Она пролепетала Лорен: «Я должна стать перед тобой на колени», и умиленная тетушка вознеслась на седьмое небо. Ну, а теперь, если пользоваться той же терминологией, я с каждым словом Ольги все быстрее приближался к третьему небу, где, как известно, душа избавляется от греха незнания. Еще несколько слов, самых простых повествовательных предложений, и я буду знать все об этой печальной истории.

– Итак, Бенини соблазнил тебя контрактом на выставку, ты сбегала в дом за паспортом и Шарлоттиным стишком-заклинанием, – произнес я вступительное слово. – Что было дальше?

Ольга, хотя явно все еще дулась на Соню за «дуру», вела себя гораздо сдержаннее, как будто наконец осознала всю серьезность драмы, в которой и ей досталась не последняя роль.

– Мы договорились, что я буду ждать в машине, пока Пьер не простится с хозяином и гостями. Когда он вернулся, набрав с собой целый пакет бутербродов, мы еще немного поговорили о всяких пустяках, я допила шампанское. Мне показалось, что Пьер нервничает, по крайней мере, в дороге он уже не шутил и почти все время молчал. Я подумала, что это из-за Сони – ну, он же ей первой обещал выставку и все такое. Словом, я попыталась его ободрить, но он отмалчивался. В конце концов, я просто-напросто уснула.

– А стишок?

– Что – стишок?

– Ты сразу отдала его Бенини?

– Разумеется.

– Не молчи! И какова была его реакция?

– Он прочитал, усмехнулся и сказал: «В сущности, какая чушь! Откуда у бедняги Роже объявится труп под розами? Я лично участвовал в разбивке клумбы и могу тебе поклясться – там нет никаких девиц». Мы еще немного посмеялись и снова выпили шампанское.

– Хорошо. Ты уснула в машине. Что было, когда ты проснулась?

Ольга медлила, хмуро отвернувшись от меня к окну. Очевидно, в этой части истории с воспоминаниями было туго.

– Ну, я не знаю. Вообще-то, когда я проснулась, уже давно стоял день, и я находилась в роскошной комнате совершенно незнакомого мне, тихого и безлюдного дома. Странно, но я никак не могла вспомнить, как в нем оказалась. Так и уснула – если честно, мне было все равно, где я.