Николай Александров: Мы из розыска…

Да, еще надо эти две цифры проверить… Девяносто пять. Это не серебро! Вот это да! Платина… А платину стеклышками, пожалуй, украшать не будут. Коллекционное колечко, между нами говоря. Выбросили, специалисты! Да и хозяйка хороша — «брать нечего».

— Дмитрий Иванович, — позвал Константин оперуполномоченного, выйдя в коридор, — не сочувствуешь хозяйке на ее бедность?

— Если ты про то, что в нужнике хрустальный светильник, то я видел и не такое, но это больше по линии БХСС…

— Не про то я. Наводка могла быть на квартиру. Видишь кольцо?

— Серебришко? — пренебрежительно улыбнулся Алексеев. — Тридцатник в любом магазине.

— Да как тебе сказать… Мне кажется, что года за два, если не есть и не пить, а только откладывать, то, может, ты на него заработаешь… А может, и не хватит еще.

— Серьезно?

— Вполне. Платина и, видимо, бриллианты. Пять камушков…

— Значит, сколько лет хозяйка не ела и не пила?

— Дим, пошли к Саше. Необходимо это кольцо отдельно вписать в протокол в присутствии понятых.

Пора было начинать подробный осмотр. Все было как обычно в такой ситуации, и тем не менее что-то вызывало в Костиной душе непонятный трепет. Будоражило. В глубине квартиры раздавались приглушенные голоса следователя, хозяйки, которую на языке юриспруденции следовало называть потерпевшей, понятых — женщины в рабочей робе и парнишки.

«При первичном осмотре место происшествия и все находящиеся на нем объекты осматриваются полностью, тщательно…» — вспомнил Костя строку из учебника по криминалистике.

«Начнем, как положено, от входной двери, по часовой стрелке», — решил Константин.

В руках кисть с тонким ворсом, баночка с порошком… Замок, ригель, ручка наружная — так и бегает кисть с порошком, щекочет своим ворсом поверхности, на которых могут быть следы, — ручка внутренняя, филенка верхняя, нижняя. Нет следов! Левый брусок, правый брусок, наличник двери, обивка. Безрезультатно. Тумбочка, остатки телефона, трубка. Чисто! Вверх-вниз, вверх-вниз — в баночку с порошком, вверх-вниз, вверх-вниз, вправо-влево — в баночку с порошком. Нет ничего! Переход по коридору — следующая дверь из прихожей в комнату. Не может не быть следов. Искать, искать надо!

Константин вспомнил о прерванном исследовании: «Пуговка, дорогая, помоги найти твоего хозяина. Не скучай, скоро я к тебе вернусь, и поговорим мы с тобой на высоком оптическом уровне. Только расскажи еще чего-нибудь, натолкни на мысль…»

Стекло, ручка наружная, внутренняя, наличник двери, бруски, шпингалет. Нет! Вверх-вниз, влево-вправо, вверх-вниз — в баночку.

Коридор с прихожей ничего не дали.

Очередь за комнатой. Вправо по стене: кровать — обстановка не нарушена, торшер, тумбочка, хрустальная ваза, картина на стене, часики каминные без камина, чеканка. Чисто? Не совсем. Есть след! Ваза в руках была. Опрокинута, из нее все вывалено. Так! Как бы ее удобнее взять — снизу или сбоку? Можно за край. Кисть в баночку, затем аккуратно на грани. Вверх-вниз по граням. Точно, есть след! Правда, фрагмент невелик, площадь огранки миллиметров пять на пять, но и на этих миллиметрах кое-что есть. Если больше ничего не будет, пригодится и это. С долгоиграющих пластинок снимали следы, со звуковых дорожек, и ни одна деталь не пропала. Не только взяли, а доказать сумели… А тут ваза хрустальная. Проще простого!

Теперь дело за шкафом. Эти две створки можно не смотреть — не трогал. Так видно. Вот с третьей надо повозиться.

Открыл торчащим из замка ключом. Затем запускал руку в глубину полки и сбрасывал белье на пол. А, собственно говоря, зачем сбрасывал? Ага, более или менее ясно. Белье лежит на полу, лежало на полке. Между полкой и бельем бумага постелена. Так чище будет, думает хозяйка, и стелет бумагу. В бумагу можно ароматную отдушку для белья положить, а можно и деньги… Стереотип мышления, а преступник это учел. Значит, искал деньги. А в вазочке? Там, пожалуй, могло быть золото… Кстати, и это коллекционное колечко из платины могло лежать в этой вазе. Надо будет сразу, как следователь опросит хозяйку, попросить ее быстренько по вещам пробежаться. Интересно, что исчезло… Исчезло же что-то. А говорила — брать нечего. Сколько одной старины в стиле «ретро»! Унести трудно, это факт.

Дверь шкафа обработана. Следов много, только давность их недельная. Ни одного сегодняшнего. Да и те, что есть, с мелким рисунком — женские или детские. Узор хорошо проработался, а следы высоко — ребенок не достанет. Акселератов отбросим, пожалуй: для них большой рост необязательно означает большой ум — стало быть, могли залезть, но тогда пальцы бы были крупнее. Пальцы с морщинками, может быть, от стирки или от работы с землей. Пожалуй, все равно, корнеплоды — земля. Можно сделать вывод — эти пальцы нас не интересуют. Хозяйкины пальцы.