Николай Александров - Мы из розыска…

— Да… Кажется, повезло, — взволнованно произнес Константин.

— И сегодня, — продолжал Еремеев, — если подтвердится с ремнем, прокатимся на машине и узнаем все о пункте Б.

— Вы, ребята, поедете без меня, — сказал Воронцов. — Предварительную информацию о ремне могу дать через полчасика, а точную — только вечером.

— Ну, вот и решено! Как, Костя, едем?

— Согласен… — Снегирев отошел к окну.

А дождь все лил и лил, превратившись из ливневого в нудный, по-осеннему моросящий. На улице не было видно пешеходов, только, с головы до ног закутанный в плащ-накидку, стоял одинокий постовой ГАИ да проскакивали мимо него автомобили.

Воронцов работал у микроскопа. Внутри прибора мерно, в такт дождевым каплям за окном, урчал вентилятор.

— По-ля-ри-зационный, — по складам прочитал Еремеев непривычно сложное название микроскопа. — Это для чего такой?

— Для работы с микрообъектами. Долго, Паш, объяснять. Я тебе как-нибудь при случае подробно растолкую. Ладно? А сейчас могу поздравить дорогих розыскников с победой… — торжествующий голос Анатолия застал Снегирева и Еремеева врасплох. Столь быстрого результата они не ждали — думали, придется потерпеть.

Анатолий встал из-за стола и освободил место у микроскопа.

— Получается примерно так — кожа свиная. С одной стороны лакированная, с другой видна фактура обработки. Поверхность эта достаточно шероховатая и имеет тенденцию все на себя собирать. Смотрите, — он включил телевизор, соединенный кабелем с микроскопом.

На экране как будто расстилался фантастический пейзаж. Красные и коричневые холмы с мохнатыми порослями, булыжники, разноцветные змеи заполняли все пространство до самого «горизонта».

— Обратите внимание на эти ворсинки, — Воронцов ткнул пальцем в синее «бревно» на экране, — синтетическое волокно. Не исключено, что лавсан. Красная — окрашенная шерсть, вот чешуйки. А это, — он обвел карандашом скрученную слоистую змейку, — скорее всего вискоза…

— Это набор с ремня… — Воронцов щелкнул клавишей, и картинка сменилась. — Теперь рассмотрим материал брюк. Как видите, сочетание остается прежним: синий цвет — синтетика, красный — шерсть, а это… — он указал на змейку, — вискоза…

— Ясно! Костя, я звоню в прокуратуру Митрохину, а ты собирайся. — Еремеев взял телефонную трубку. — Дело сделано!

Рядом с деревней березовую рощу прорезала трасса газопровода. Большие деревья, потревоженные работами, словно расступились в стороны, уступая место людям. Тракторы, подвозившие трубы, другие строительные материалы, подмяли гусеницами нежные листья земляники и кислицы, росшие поверх осыпавшейся с деревьев хвои. Непрекращающийся дождь поливал и поливал землю, вода скапливалась в размытых колеях.

Размокшая глина нещадно прилипала к ботинкам. Обувь набухла, значительно прибавила в весе. Единственный зонт мужчины галантно предложили Елене Петровне — судебному медику.

«Слякотный денек, — поежился Константин, заправляя мокрыми руками кассету в видеомагнитофон. — Как бы аппаратура не подвела…»

Объектив камеры остановился на группе людей. Очертания их были размыты то ли из-за дождя, то ли из-за стелившегося над землей тумана. Отсутствие резкости раздражало, заставляло в который раз подкручивать шкалу дальности объектива, но объектив был ни при чем. Константин решил укрупнить кадр и повернул рычажок трансфокатора — все сразу стало резким и отчетливым. Пропал лес, грязь, трубы. В кадре остались двое — пожилой мужчина в блестящем от измороси плаще и Еремеев.

— Что скажете, гражданин Крюков? — долетел до Константина усиленный микрофоном голос Павла. — Где это место?

Мужчина, опираясь на заступ, не поднимая глаз, показал в сторону и тихо, но достаточно внятно сказал:

— Возле сварного шва на трубе… Витюха закапывал…

— Товарищи понятые… — в кадре появились следователь прокуратуры Митрохин и двое молодых людей. Парень и девушка, обутые в резиновые сапоги, прятались от дождя под клеенчатым плащиком.

— Товарищи понятые… — повторил свое обращение следователь, — прошу обратить внимание на слова гражданина Крюкова.

— Мы все поняли, — ответил за обоих парень.

До Константина долетел шепот Павла:

— Пишешь? Микрофоны включены?

Константин, кося краешком глаза в экран, повернулся к Еремееву и, в свою очередь, шепнул ему:

— Все нормально! Форсируйте события, ленты минут на сорок!