Алекс Норк - Четыре с половиной

— Прошу вас, сударыня.

— Спасибо.

Послышалось движение в глубине зимнего сада от возвращавшегося четвертого родственника, чей недопитый стакан с белым вином стоял рядом, приехавший повернул в ту сторону голову — он только слышал от покойного о существовании сводного брата, но никогда его здесь не встречал, — однако, минуя деревцо с темно-зеленым стволом и красноватыми листьями, явился Алексей.

— Добрый день. Я хотел узнать, не требуется ли от меня чего? Сергей Петрович, вещи у вас в комнате.

Племянник Аркадий ответил за всех, что не требуется, а старший охранник вежливо сообщил что и так все знали — в случае необходимости достаточно позвонить. Домик охраны находился тут же на территории.

— А где ваш четвертый родственник? — приехавший спросил больше для разговора. — Подскажите, заодно, как его величают.

Племянник стал стряхивать пепел, двоюродный брат решил отхлебнуть, пауза, непонятно отчего, затянулась.

— Он умер, — тихо проговорила женщина.

Человек недоверчиво посмотрел — неуверенный, что не ослышался. Взгляд перешел с женщины на соседний бокал.

— А это вот чьё?

— Его.

Даже менее значительные события требуют кое-каких подробностей, это написалось на лице человека — его левая бровь сдвинулась вверх и застыла.

— Э, позвольте мне, — начал двоюродный брат.

После этого он захотел вздохнуть, захотел откинуться на спинку кресла — то и другое не получилось.

— Мы незадолго перед вами сидели тут, обсуждали, ну, вы сами понимаете.

— Ни черта пока что не понимаю.

— Да. Мы обсуждали, так сказать, ситуацию.

Говоривший испытывал нехватку слов.

— Он почувствовал себя плохо?

— Нет. То есть, да. — Рука показала на кресло: — Он умер.

— Вот здесь? — Человек тоже показал на кресло: — Ни с того ни с сего?

— М-м… в каком-то смысле.

— В смысле мгновенно, — добавила женщина

Почувствовалось, ее очень раздражает начало, но она не знает еще, что с этим делать.

Сам собой напрашивался вопрос:

— А куда вы дели труп?

И племянник заспешил вступить в разговор:

— Сергей Петрович, не подумайте чего-то дурного. Труп мы отнесли в подвал, там есть холодильная камера.

— Граждане, если имеется труп, то должна быть и милиция.

Сразу же попытались сказать все трое.

Прежде всего, что не нужно спешить, надо подумать «как лучше», разобраться и… женщина сформулировала, наконец, в более отчетливом смысле:

— Мы все трое являемся наследниками второй очереди. По завещанию...

Гость, чтобы не выслушивать, поднял руку:

— Алексей мне про завещание уже рассказал, — все, глядя на него, замолчали. — Только что вас смущает?

— То, что нас всех арестуют к хреновой матери.

— Подожди, Аркадий, — начала его жена, но тот не стал ждать и, отправившись к бару, довел мысль до конца: — Обвинят, и мы получим шиш вместо наследства.

Судя по всему, он выразил главное, так как другие к этому ничего не добавили.

— А что может произойти, если вы его не убивали?

Центр вопроса отчетливо слышался в первой, а не второй его части, двоюродный брат, тем не менее, глядя человеку в глаза, испуганно закачал головой и даже отвел от себя такое руками.

— На вас, Владимир, никто пальцем не тычет, — недовольно сказала женщина в ответ на подчеркнуто персональное отмежевание, — но в завещании есть что-то вроде коллизии. — Она посмотрела на гостя: — Это так на юридическом языке?

— Ну в общем, правильно.

— Мы не убивали, но ситуацией могут воспользоваться.

— Кто, например?

— Сергей Петрович, мы живем в бандитской стране — вы это отлично знаете. Да хоть коллеги ваши. Да кто угодно.

Волнение в ее глазах вдруг исчезло и появилась пристальность.

— Вы, извините, с работы в органах давно ушли?

— Давно.

— Сами?

— М-м, сам.

Гостю вопрос не понравился:

— Причем здесь моя биография?

— Притом, что вы опытный человек. Если речь идет о четырехстах миллионах долларов, могут ваши коллеги вместе с прокуратурой, вместе с властями местными нас взять в обработку?

Там, наружи, облако закрыло солнце, в воздухе и в зелени вмиг исчезли золотые блики, свет стал строгим, словно о чем-то предупреждающим.

Женщина продолжала:

— Например, мы от всего отказываемся и дело закрывают? Или еще лучше: всех сажают за убийство по сговору, имущество переоценивают — один к десяти, дальше рассказывать?

— Тут одних картин миллионов на двадцать, — муж, вернувшись, сел в кресло и полез в пачку за сигаретой, — два-три дня и готово — уже висят копии, — и, щелкнув зажигалкой, дополнил: — пока мы будем сидеть в пресс-камерах.