Евгения Михайлова - Испить чашу до дна

На пороге стоял Сергей Кольцов.

— Ничего, что я на праздник? Сейчас уже два часа дня. Я подумал…

— Что-то случилось?

— Ну так, дело небольшое. По записи телефонного разговора нужно голос опознать.

— Чей это голос?

— Вашей дочери Валерии.

Марат лежал на диване из необычайно мягкой кожи, в груде атласных подушек разной формы и цвета. Он пил виски из широкого стакана, временами смотрел на рыбок в огромном — на всю стену — аквариуме, на большой экран телевизора, не вникая в то, что там показывают. Смотрел просто, как на цветную картинку. Звук он выключил. Появление Марыси воспринял с неудовольствием. У них собирались гости, они провели бурную, шумную ночь. Чего вскочила? Спала бы себе… Он отдыхает! В том числе и от нее. Но объяснить ей это невозможно. И потом: что за вид? Она не смыла грим, ложась спать, стоит сейчас в мятой батистовой сорочке, какие хороши только вечером. Утром женщина должна такую рубашку незаметно снять и отдать в стирку. Женщина, которая живет с уважающим себя мужчиной. Сейчас Марыся похожа на старую тряпичную куклу с глиняным размытым лицом, каких выбрасывают на помойку.

— В чем дело? — спросил Марат. — Если мне звонят, то я сплю. И так весь день, поняла?

— Да нет, — ответила Марыся с необычным для нее возбуждением. — Не звонят. Я просто включила комп, ну, там фотки нашего приема выложила «ВКонтакте», девочкам же интересно. А потом… Слушай! Я такое прочитала! Семенова, ну, та самая, типа натурщица, так она помирает вроде. Так и написано: врачи не в силах… И вообще…

— Что ты несешь? Ты не протрезвела, что ли? Я ее видел совсем недавно. И она была здорова совершенно. Мягко говоря.

— Интересно, когда это ты ее видел? И где? Я не знала, что ты с ней встречаешься.

— Во-первых, с чего ты взяла, что должна знать, с кем я вижусь. Во-вторых, я встретился с ней случайно… В одном месте. Она тогда не умирала!

— В каком месте?

— Да пошла ты! Где это написано? Покажи.

Они вошли в комнату Марыси, Марат сел перед компьютером. Прочитал в одном месте, в другом, третьем… Что за хрень?.. Похоже на правду. Он поверил. В конце концов, он видел Лилю в темном подъезде, потом вообще ничего не видел. Шарахнуть шокером силы большой не нужно. То есть — Лиля от чего-то умирает? Может, у нее рак или что-то подобное? Из-за того, что Андрей исчез… Она же долго болела, это точно, Марату рассказывали. Он все время о ней справки наводил. Просто не ожидал, что она так быстро выйдет за этого брата. Не был бы дураком, сам прибежал бы первым ее спасать. У него, может, это лучше бы получилось, сейчас бы не помирала. Но тогда его точно бы повязали по заявлению этого брата. Да она и сама заявляла, так он понял. Марат покурил, голова немного прояснилась. Что он тут напридумывал? Спасать он ее не прибежал. Да она ж его терпеть не может, прогнала бы, как крысу… Тогда чего он разволновался. Так ей и надо! Чего хотела, то и получила. Только… узнать надо. Ну, просто он хочет точно знать.

Он достал из кармана телефон и набрал ее номер. Включен, но не отвечает, что неудивительно. Она ему не ответит.

— Где твой мобильник? — спросил он у Марыси.

— Вот…

Он набрал по нему — результат тот же.

— У тебя еще есть?

— Конечно. Вот купила золотой, розовый и белый в цветочек.

— Давай все.

Лиля не отвечала. Марат резко поднялся. Надо искать ее знакомых. Но у них вроде и нет общих знакомых. Значит, надо ехать к художнику, с которым она работает, и заставить его позвонить ей или что-то рассказать.

— Я поехал. Буду к вечеру.

Он вылетел из дома, сел в машину, уже по дороге набрал в айфоне фамилию художника, легко нашел адрес мастерской.

Игорь открыл, продолжая протирать руки тряпкой, измазанной в краске.

— Вам кого?

— Мне — вас. Я ищу Лилю Семенову. Я — ее знакомый.

— Кто именно, если не секрет?

— А если секрет?

— Тогда — до свидания.

— Марат Сейфулин.

— Мне это имя ни о чем не говорит. Поэтому скажите, пожалуйста, зачем вам нужна Лиля?

— Я прочитал в Интернете, что с ней какая-то беда. Врачи не могут помочь. Я хочу помочь. Я найду других врачей. Или все это неправда? Чья-то новогодняя шутка? Вы не могли бы ей сейчас позвонить и спросить?

Игорь помолчал. Потом произнес медленно и веско:

— Извините, но я связан просьбой Лили и ее семьи — ни с кем ничего не обсуждать. Могу только передать то, что вы сказали.

— Передайте сейчас. Наберите ее.

— Я не стану этого делать. Они не ответят. Лиля меня предупредила об этом.