Евгения Михайлова - Испить чашу до дна

Ольга посмотрела на лицо примы в демоническом гриме и робко сказала:

— Спасибо. Я лучше сама. Можно, я буду с вами иногда советоваться?

— Ты должна со мной советоваться постоянно, — заявила Назарова сценическим голосом. Она уже была в роли.

Ольга благодарно и радостно кивнула и побежала к себе. Но опять затормозила перед входом в общую гримерку. То, что произошло, было слишком значительным, они сразу поймут, завидущие соседки по зеркалам. Ольга решила сходить в холл и купить в киоске свежий журнал. Давно не читала пеструю прессу, которая пиарит вовсе не тех, кто этого заслуживает. Она выбрала тонкий журнал с не самой вызывающей обложкой. У Ольги был вкус, который ей пока не пригодился, как и другие достоинства. Это не имело применения. Но сейчас она четко сформулировала для себя: большинство глянцевых журналов агрессивно навязывают каких-то людей, будто товар со скрытым дефектом или истекающим сроком годности. Если у Ольги вдруг все начнет налаживаться, если это коснется и профессии, она будет очень избирательна к предложениям газет и журналов. Она даже на секунду представила себя, строго критикующую материал, принесенный ей на согласование.

— Извините, — раздался рядом незнакомый голос. — Можно с вами поговорить? Совсем недолго.

Ольга в изумлении оглянулась и увидела женщину в черном пальто, с черным шарфом на голове, в больших темных очках.

— Вы мне? Я вас не знаю.

— Я представлюсь. Только давайте отойдем в сторонку.

Ольга, пожав плечами, пошла за дамой в угол, который у них гордо назывался зимним садом. На самом деле это были три пыльные пальмы в кадушках. Как-то мало эта женщина походила на восторженную фанатку.

— Слушаю вас, — сказала Ольга.

— Меня зовут Анна Ивановна. Фамилия — Осипова. Думаю, вы уже поняли, Ольга. Я — жена Виктора.

— Очень приятно, — проговорила Ветрова похолодевшими губами.

— Сомневаюсь, что вам приятно, но что поделаешь. Понимаю, что у вас мало времени, поэтому постараюсь кратко. Виктор сообщил мне, что решил жить с вами. Сказал, что вы — актриса, назвал фамилию, так я вас и нашла. Вопрос такой: давно вы полюбили моего мужа?

— Да… Несколько лет. Мы познакомились на капустнике. Меня пригласили там выступить…

— Понятно. А мы женаты двадцать шесть лет. У нас было двое детей, счастье, несчастье, охлаждение, сближение… Возможно, он кем-то увлекался и раньше, не знаю. Но еще никто этим не пользовался. И только вам пришло в голову воспользоваться нашим горем.

— Я не понимаю… О каком горе вы говорите?

— Вы не в курсе?! Он забыл сообщить любимой женщине, что недавно убили нашу дочь? В которой он, кстати, души не чаял.

— Я не знала. Витя не говорил.

— Ну вот я вам сказала. И объяснила. Не вы ему нужны. Он просто бежит от самого себя. Постарайтесь это понять вовремя. Иначе… Знаете, есть такое понятие: полоса несчастий.

— О чем вы говорите? — в ужасе спросила Ольга.

— Давайте не будем играть в детский сад. Попробуйте сами поразмышлять. Я вот вас поняла. Прочитала биографию в Интернете. Ни мужа, ни карьеры. Но, как говорят, на чужом горе счастье не построишь. Творческих вам удач, Ольга Петровна.

Ольга смотрела полными слез глазами в удаляющуюся прямую спину в черном пальто и чувствовала, как она вся, с головы до ног, наполняется тоскливым вязким туманом, который пока ее спасает от настоящей боли. Слова «Ольга Петровна» клинком застряли в сердце. Ее очень редко называли по отчеству. А с такой ненавистью… Боже! Что произошло? Что делать? Почему Виктор не рассказал о смерти дочери? Значит, он действительно не любит ее, не доверяет ей. Она не знает, что это значит.

— Что с тобой? — раздался над ухом властный голос Назаровой. — Ты похожа на утопленницу.

— Я умираю, Нина Глебовна, — прошептала Ольга. — Это была его жена. Она меня пугала, обижала… Я не могу выйти на сцену!

— Спокойно! Без истерик. На то она и жена, чтобы пугать. Это ее дело, твое — хватать ее мужа. Но, конечно, не в таком виде. Сейчас ты не схватишь даже лягушонка. Иди домой.

— Но как… Худрук меня уволит. Он только повод ищет.

— Не уволит. Я скажу, что ты растянула ногу. И чтобы он шел в задницу. Я всегда ему это говорю. Мне кажется, он при этом ловит кайф. Извращенец. Быстро хромай домой. Напейся там, если сможешь. Поспи, приведи себя в порядок. И — в бой! Завтра тоже не приходи. А послезавтра все мне расскажи подробно! Между нами, эта тетка мне сильно не понравилась. Она способна черт знает на что. Об этом нужно подумать.