Евгения Михайлова - Испить чашу до дна

— Ты изменилась, — сказал Игорь, внимательно взглянув на ее лицо.

— Я жду ребенка, — ответила Лиля.

— Поздравляю, — рассеянно ответил он, рассматривая под углом собственный мазок на полотне. — Только ты изменилась иначе.

— Подурнела?

— Нет, конечно. Это невозможно. Просто мадонну с младенцем я с тебя бы писать сейчас не стал. Я правда вообще не собираюсь этого делать.

— А почему я не похожа на мадонну, у которой скоро будет младенец?

— Нет кротости, сладости, покоя… Так, по-моему.

— А что есть?

— Загадка есть. И что-то новое. Я бы сказал, это похоже на протест, бунт и, прости, агрессию. Во всяком случае, мне так кажется и мне это нравится. Я, конечно, вижу то, что хочу. То, что мне нужно сейчас. Я ошибаюсь?

— Нет. Я действительно против всего, что произошло и происходит с моей жизнью, — Лиля могла быть совершенно откровенной с Игорем, его не интересует жизнь вне собственных картин. Только как материал. — Ну, кроме беременности и замужества… Я вышла замуж второй раз.

— Да? Ты развелась с первым мужем?

— Нет. Он пропал без вести. Считается, что он утонул. Но я думаю, он меня бросил.

— Из-за чего?

— Из-за другой женщины.

Игорь рассмеялся:

— Лиля, этого не может быть! У тебя что-то с нервами.

— Но он изменил мне с другой женщиной. Он мог к ней уйти…

— Ты ее видела?

— Да.

— Опиши. Очень интересно.

— Она… Невысокая брюнетка с темными невыразительными глазами. Под ними — тени, — Лиля улыбнулась, — как будто ты нарисовал. Тени скрытой страсти. И рот у нее — ненасытный, требующий… его, моего Андрея. Она бы тебе понравилась.

— Ты очень здорово описала. Я бы посмотрел.

— Ее больше нет. Валерию, любовницу моего мужа, убили. Меня, кажется, в этом подозревают… Вот такая у нас история.

— Да ты что! — Игорь отложил кисть и уставился на Лилю потрясенно. — Вот это сюжет! А за кого ты так быстро вышла замуж?

— За его брата. Он был моим женихом до Андрея.

— Обалдеть!

— Я люблю его. Но и тут все плохо. Ужасное несчастье. Он оставил женщину с тремя детьми, с которой до меня жил. Эти дети его погибшего друга. А старшая девочка покончила с собой. Мне кажется, это наказание за наши грехи.

Игорь подошел к Лиле, обошел ее с разных сторон, как будто выбирая ракурс. Потом сказал:

— Слушай. У меня гениальная идея. Это будет бомба. Я параллельно пишу тебя в черном. Простое черное платье с открытыми руками и грудью. Ты стоишь босиком. У твоих ног женщина… Она лежит как будто на краю бездны… Глаза полуприкрыты, под ними тени страсти и греха, губы искусаны в кровь… Ты неподвижна, но должно возникнуть ощущение, что босые пальцы твоей ноги сейчас столкнут эту женщину в пропасть. Ты понимаешь?

— Да. Ты хочешь написать с меня убийцу. Валерию выбросили из окна. Ты почти угадал. Я рада, что вернулась к работе и к тебе. Для тебя жизни нет. Есть картины. Мне хотелось бы ощущать то же самое.

Сергей вошел в кабинет Ильи, когда тот говорил по телефону. Кольцов кивком поздоровался, сел и осмотрелся.

— Извини, — сказал Илья. — Полдня убил на ерунду, ты не поверишь. Вроде маленькая помарка в документе, а в результате нужно падать ниц перед десятком чиновников.

— Я верю. Эти маленькие помарки при соответствующей постановке вопроса можно превратить в коррупционный скандал. Хочешь?

— Толку-то!

— Из искры возгорится пламя. Так вроде, не помнишь?

— Нет. Сережа, я правильно тебя понял: с Людой следствию все ясно! Я могу увидеть акт экспертизы?

— Да. И поговорить с экспертом. Умнейший человек вообще-то. Земцов без него — всадник без головы.

— Зачем ты так? Мне Вячеслав Михайлович нравится.

— Я — любя. Там какой-то парень есть. Все постоянные звонки идут от него или к нему. Или практически все. В последние дни Люда не отвечала на его звонки. Что-то между ними произошло, видимо. Ты не знал, что она с кем-то встречается?

— Знал, просто все у меня так понеслось… Она не успела мне его показать. Я страшно виноват. Если этот негодяй… Если он ее обидел… — простонал Илья.

— Пока не стоит себя накручивать. Нет информации. Мы с ним познакомимся, конечно. То есть сначала я. Ты в таком настроении можешь парня только в тупик загнать. В общем, сейчас вам можно девочку хоронить. Думаю, парень придет на похороны. Прошу тебя не реагировать. Не реагировать плохо. Я хочу на него посмотреть со стороны.

— Да. Я понял. Нужно Вере сказать. Я все подготовлю… Страшно как. Ненормально. Я не могу поверить.