Шарлотта Армстронг - Лучезарно-голубое

Дик повернулся.

– Нэн, наверное, задремала, – сказала Бланш. – Я посмотрю?

– Я разбужу ее, – ответил Дик.

– Так жаль будить ее.

– Что ж поделаешь, придется, – довольно мрачно проговорил Дик.

Внизу Барт говорил по телефону.

– Господин Харрис? Я слышал, мой племянник встречался с вами на прошлой неделе по вопросу крупного займа. Не могли бы вы сказать мне, какое обеспечение он предложил вам?

– Боюсь, что не смогу вам помочь, – ответил голос в трубке. – Извините. Спросите у него самого.

– Я только хотел узнать, – мягко уточнил Барт, – не предлагал ли он месяц назад в качестве обеспечения приданое своей невесты?

На другом конце воцарилось молчание. Наконец голос произнес:

– Простите меня, господин Барти, но, если я буду говорить о делах моих клиентов, у меня их не останется. Вы же знаете.

– Спасибо, – сказал Барт.

Ближе к вечеру в комнате Джонни зазвонил телефон. Это был Маршалл.

– Я хочу поговорить с вами, – сказал адвокат.

Джонни сел в машину и отправился в контору Маршалла.

В первых же словах Маршалл извинился за то, что чуть «не взорвал» Джонни. Но Джонни было не до этого: он задумал еще кое-что проверить и спросил:

– В ночь убийства Кристи вы были дома?

– Да. До тех пор, пока Макколи не вызвал меня из тюрьмы.

– Вызвал вас? – Джонни приподнялся на стуле. – А когда это было?

– Примерно в половине второго ночи. Я сразу же пошел.

– Вы встали с постели, чтобы пойти к нему?

– Ну да, – подтвердил Маршалл. – На самом деле я еще не ложился, поэтому и вставать не пришлось.

– Подождите, – остановил его Джонни, – давайте помедленнее. Вы еще не ложились в половине второго ночи?

– Я зачитался, – объяснил Маршалл. – Жена умерла много лет назад. Иногда я с трудом засыпаю.

– Значит, вы читали? – выдохнул Джонни. – И, разумеется, не в темноте?

– Едва ли. А что случилось?

– Где вы читали?

– У себя в кабинете.

– С включенным светом?

– Естественно.

– Дверь была закрыта?

– Дверь в кабинет? Я ее никогда не закрываю.

– И вы готовы повторить это под присягой? – спросил Джонни.

– Конечно. А в чем, собственно, дело?

– По-моему, вы только что опровергли новое алиби Дика Барти, камня на камне от него не оставили.

И Джонни рассказал ему все. Девушку разбудила горсть песка, брошенная в окно. Она на цыпочках крадется вниз по лестнице погруженного в темноту дома. Отец не должен проснуться. Она выходит на заднее крыльцо. Парнишка показывает на часы. «Полночь», – говорит он. А, может, так: «Посмотри, еще только полночь».

– Но если бы у вас в кабинете горел свет, то Бланш должна была его увидеть? – спросил Джонни.

– Разумеется, она не могла бы не заметить его, – грустно подтвердил Маршалл.

– Бланш… И все эти годы молчала…

– Значит, в полночь Дика Барти здесь не было!

– До часу ночи в доме горел свет, – сказал Маршалл. – Я готов подтвердить это под присягой.

– Он обманул ее, – задумчиво проговорил Джонни. – А если так случилось один раз, то могло быть и во второй.

И Джонни рассказал о налете на квартиру Кейт.

– Ну, это… Что вы собираетесь делать? – помолчав, спросил Маршалл.

– Позвоню в Сан-Франциско.

Джонни набрал номер Копленда. Женский голос сообщил ему, что мистера Копленда нет дома и неизвестно, где он, что это ей совершенно не нравится, потому что сегодня они должны ехать в гости.

Джонни положил трубку.

– Пойдемте, пообедаем у меня, – предложил Маршалл, – и все хорошенько обсудим. Как это выглядит с точки зрения закона. Что вы могли бы предъявить суду? У вас нет никаких доказательств.

А в Сан-Франциско Граймс, сидя в баре, говорил:

– Значит, так! Она видела, как мужчина в шляпе выходил из комнаты Эмили Паджетт. Хорошо! Отлично!

– Ну, видела, – отвечал Копленд. – И время подходит: семь тридцать или около того. Но она же не видела лица мужчины. Она не может опознать его.

– Послушайте, – сказал Граймс, – я буду работать вместе с полицией, а вы отправляйтесь в Хестию.

– Я?

– Вы. Если шериф соберется арестовать этого Барти, ему понадобится ваша поддержка.

– Но у нас на Барти ничего нет. Шесть голубых лепестков, три буквы на номерном знаке, шляпа и рыжеволосая женщина, которая не видела лица.

– Ну и что! Все одно к одному, – бодрым голосом сказал Граймс. – Отправляйтесь в Хестию.

– Хорошо. Я либо вылечу завтра утром, либо поеду на машине сегодня вечером. Вы со мной не поедете?

– Я трус, – ответил Граймс, – и не хочу находиться рядом с убийцей.