Питер Ловси: Любвеобильный труп

Всё проверено, кроме заявления Зары. Отпечатки пальцев, взятые при вскрытии трупа, соответствовали отпечаткам, которые у нас имелись из дела Сомса в Национальной службе идентификации. Его фотография точно соответствовала человеку, которого опознала жена и подруга и которого исследовал патологоанатом.

Я попытался обсудить это со своим боссом, но Джонни был неумолим.

— Констебль, не валяй дурака. Сомс мёртв. Ты присутствовал на вскрытии трупа. Какое ещё доказательство тебе нужно?

— Если у него был близнец или двойник…

— Мы бы об этом знали. Брось, парень. Зара, может быть, и очаровашка, но она ненадёжная свидетельница.

— Знаю, это кажется невозможным…

— Ну, так и брось это!

Я вынужден был действовать без официальной поддержки. Не стану надоедать вам всеми теориями, которые я придумал и отбросил. В конце концов, всё сводилось к тому, можно ли верить Заре. И после многих часов размышлений над этой проблемой я придумал способ проверить её заявление. Она утверждала, что, выходя из дома, Сомс сказал, будто пойдёт на биржу труда. Если бы у них осталась запись о его посещении — после того, как он, якобы, умер, — то правота Зары была бы доказана.

Я позвонил на биржу и попал на доброжелательную женщину, которая взялась проверить все их записи о собеседованиях в понедельник.

Через час она перезвонила. Ничего. Я стремительно шёл на дно, как «Титаник». Затем что-то в моём мозгу щёлкнуло, и я спросил:

— У вас есть камеры видеонаблюдения?

— Конечно.

— В офисе?

— Да.

Я поехал туда и просмотрел видеозаписи.

— Шеф, я хотел бы, чтобы вы на это взглянули.

— Что это?

— Я бы сказал, нечто сенсационное.

Я запустил видео. В комнате присутствовали также два сержанта из уголовной полиции, которые помнили Сомса ещё до тюрьмы. На экране сменялись утомительные людские лица, ожидающие своей очереди поговорить с работниками биржи. Я нажал «ускоренную перемотку», а затем вновь «воспроизведение».

— Смотрите позади сидений.

Небольшой человек с прямыми, отливающими серебром волосами вошёл в зону обзора камеры и нерешительно остановился. Он уставился на один из столов, где проводили собеседование с молодой женщиной, остальная часть комнаты была скрыта. Он сместился влево, затем вправо — очевидно, чтобы лучше видеть то, что там происходит.

Я нажал «стоп-кадр» и поднёс к экрану фотографию Сомса.

— Ну, так что, парни?

— Боже мой, это может быть он.

— Без вопросов, — сказал один из сержантов. — Лицо, манера двигаться, всё.

— А теперь посмотрите на время.

Цифры в нижнем правом углу экрана показывали 10:32.

— Отличная шутка, — сказал Джонни. — Как тебе это удалось?

— Я ничего не делал. Всё честно.

— Запусти дальше.

С побелевшим лицом и бормоча под нос что-то неразборчивое, мой босс продолжал пялиться на экран до тех пор, пока Сомс не повернулся и не вышел из поля зрения камеры.

— Этот человек умер в 9.20. Этого не может быть.

— Но это так!

Следующие полчаса мы обсуждали дело. Джонни Хоган, отчаявшись понять невозможное, строил теорию, учитывающую ложную идентификацию. Дескать, Зара лгала, когда приехала опознать тело: Сомс вовлёк её в это, видя возможность «умереть» и получить новое имя, а возможно, и сделать пластическую операцию, прежде чем возобновить свою преступную карьеру. А она, тупая блондинка, невольно выдала его замысел, когда я к ней приехал.

Это была дурацкая теория. Как Сомс смог бы убедить участвовать в обмане свою жену, Фелисити, которая его посадила? И почему он был настолько глуп, чтобы позировать перед камерами на бирже труда?

— В любом случае, — сказал шеф, когда от его теории не оставили камня на камне, — мы не можем напрасно тратить на это время. Налёт на почтовое отделение — это преступление. Попытка ограбления. Нет никаких сомнений, что грабитель умер от коронаротромбоза, был он Джеком Сомсом или кровавым Биллом Сайксом. Дело закрыто.

Для меня же оно всё ещё оставалось широко открытым. Пока вокруг велись споры, мой ум был занят другим вопросом. Что вообще Сомс делал на бирже труда? Он не проходил собеседования, поэтому не получал и пособия.

Когда остальные покинули комнату, я вновь просмотрел видео и сделал ошеломляющее открытие. Преступление имело место, и оно было намного серьёзнее, чем неудавшийся налёт. Зара не лгала мне, даже не ошиблась. Всё это казалось невозможным, потому что ни один из нас не увидел некоей связи. Я выскользнул из здания.