Лидия Ульянова - Размах крыльев ангела

Не рассказывать же, что она и забыла про того, который подвозит, в очках. По должности ей положено за посетителями следить, а она забыла. Да, вышла вскоре от Макаровны, но чтобы кружку свою взять и обратно вернуться. Чай они пили с пирогами.

– А дальше что было? – подстегнул Сергеев разговорчивую консьержку. Вот ведь хозяйка стоит ни бе, ни ме, ни кукареку, а тетка за нее отдувается.

– А что дальше? А дальше я потом цветы решила на площадках полить. Ведро с водой взяла, лейку и пошла. До верхнего этажа дошла, смотрю, а дверь входная приоткрыта. В твоей, Маша, квартире. А непорядок это, когда входная дверь не закрыта. Я, конечно, всегда на месте, чужого не пущу в подъезд, но мало ли что…

В этом месте капитан Сергеев не выдержал, громко прыснул. Но Тамара не обиделась, наоборот, зачастила как из пулемета:

– Так вот, непорядок это. Я лейку-то поставила и пошла проверять. Приоткрыла дверь, послушала. Тишина. «Маша!»—кричу. Тишина. Я тогда дверь-то приоткрыла и посмотрела. А там, батюшки светы, на полу лежит кто-то и не дышит. Вот ужасть-то!

– Это вы от дверей определили, что не дышит? – уточнил Сергеев.

– Та нет, – смутилась Тома, – я еще постояла, послушала, а потом только подошла. А он лежит весь белый и в крови. У меня отец-то фельдшером был, так я сразу поняла, что он помер.

Сергеев удивленно выставил брови домиком, связь между событиями в этом рассказе не всегда была ему ясна.

– Я вниз бегом, «скорую» вызвала да милицию.

– А почему, скажите, вы вызвали, если, по вашему мнению, хозяйка домой на машине приехала? Она бы и вызвала.

Тамара Васильевна в сердцах сплюнула. Что за люди! Хочешь сделать как лучше… Да, прошла по квартире, посмотрела, как люди живут… А сейчас еще скажут, что она взяла что!

– Пошла вниз и вызвала, – сердито ответила она. – Так «скорая» быстро приехала, а вы вот не расстарались поторопиться.

На Машин взгляд, выходило, что и здесь она ошиблась. Это не Мишка застукал Ивана на месте преступления, а совсем даже наоборот. Что же это получается? Что, наоборот, Мишка что-то искал, а Иван его застукал? Застукал и за это получил статуэткой…

Додумать ей не дали. Приехали криминалисты, еще трое мужчин. Они суетились в ее разгромленной квартире, снимали отпечатки пальцев, сыпали грязный порошок, размахивали кисточками. Капитан Сергеев и Маша устроились в той комнате, до которой разрушения не дошли. Сергеев записывал Машины показания, которых оказалось совсем мало. Потом он записывал Тамарины показания, а Маша тихо сидела в кресле, не зная куда себя деть. Хотелось позвонить Вадиму, все рассказать, но звонить при милиции Маша не решалась. Они ведь прицепятся сразу, кто и откуда, а доставлять Вадиму лишние проблемы ей не хотелось. Человек только что на работу вышел, а они приедут, начнут выяснять: а не вы ли, гражданин, вздумали ограбить квартиру своей сожительницы? А наверно, лучше и не говорить ему ничего до возвращения. Будет опять себя винить, что его рядом не оказалось, что не смог помочь ничем.

Когда закончилось все то, что капитан Сергеев именовал «следственными действиями», и Машу наконец-то оставили одну, было уже довольно поздно. Но она все равно сразу же рванулась к Ваньке в больницу. Тем более что Вадим на суточном дежурстве каком-то.

– Ты посмотри, скоро ночь на дворе, – увещевала Тамара, встреченная на первом этаже, – кто же тебя пустит в больницу-то? Это ж не ночной клуб. Завтра с утра поедешь, а сейчас возвращайся и спать ложись. Виданное ли дело, стресс такой!

Но упрямая Маша не поддалась на уговоры, поехала.

Не то чтобы ее ждали с распростертыми объятиями, но и препятствий не чинили. В приемном покое ее просто не замечали, занятые своими делами. Кто-то сидел, лежал, стонал, охал от боли. Кто-то привычно и деловито заполнял необходимые бумаги, оказывал помощь, спасал. Только охранник равнодушно скользнул по ней взглядом.

– В реанимации он, второй этаж, – не сразу добилась Мария ответа на интересующий вопрос.

Двери в реанимационное отделение оказались закрыты на замок. Маша спиной съехала по стене, села на корточки под дверью и приготовилась ждать.

День выдался непростой. Она уткнулась лбом в высоко торчащие колени и закрыла глаза.

– И что это у нас тут за Аленушка у ручья? – раздался где-то над головой веселый голос. Веселый голос симпатичного веселого человека в зеленом хирургическом костюме и легкомысленной хирургической шапочке в яркий горох. Врач.