Владимир Колычев - Кодекс мстителя

– На Веретенке, говоришь? Это где дорога на Вельяминовку?

– Да, Вельяминовка там недалеко.

– Знаю я это место.

Для меня до сих пор оставалось загадкой, какой мудрой голове пришло на ум построить завод возле мелководной речушки Веретенки, вдали от города и железной дороги. Работы начались сразу после московской Олимпиады. Строители соорудили фундамент, поставили на него два этажа, на этом все и закончилось. В детстве мы строили там шалаши. Это была наша земля обетованная, которую мы защищали от вражеских полчищ, набегавших из Вельяминовки. Драки за эту территорию, надо сказать, были жестокими.

– Я знаю там одно место, где целый танк так спрятать можно, что в жизни никто не найдет.

– А вдруг разыщут? Или ты проговоришься?

– Кому это? Ментам? Да никогда!

– Но мне же сказал. – Саянов хитро усмехнулся.

– Так это же вам.

– Да, мне можно. Я тебе зла не желаю, если ты облажаешься, то всегда помогу. А ты лопухнулся, Ваня. Придется поправить дело. Сейчас мы поедем на завод, заберем оттуда ствол и выбросим его в речку.

– Я и сам мог бы съездить.

– Да ладно, давай вместе покатаемся.

– Так холодно же там!

– Ничего, у меня дубленка в машине.

– Ну, если вам это так интересно.

– В том-то и дело, что интересно. Мне про этот завод рассказывали, но я там ни разу не был. Может, его достроить удастся, а?

– Это еще зачем?!

– Автосервис там поставим.

– Я не знаю. Фундамент вроде бы крепкий.

Только полный кретин мог продолжить давным-давно заброшенную стройку. Да Саянов и не собирался заниматься этим гиблым делом. Ему нужно было выманить меня в эту глухомань. И я догадывался зачем.

Во времена моей ранней молодости эта самая стройка уже зарастала бурьяном. Порой сорняк поднимался так высоко, что закрывал весь второй этаж. Видны были только опорные балки, вбитые в землю. Но сейчас здесь хозяйничал не столько бурьян, сколько пока еще молодая, но уже матереющая лесная поросль. Забор вокруг стройки давно уже разобрали, но и без него скелет здания был надежно скрыт от посторонних глаз. Летом это место без проводника уже и не найдешь, на него можно выйти только случайно. Но сейчас стояла поздняя осень, листва с деревьев уже опала, поэтому мы недолго плутали по лесу.

Я думал, что Саянов прихватит с собой телохранителя, но нет, с ним никого не было. Даже водителя он не взял, когда ехал ко мне в автосервис. За руль сел сам, чтобы отвезти меня сюда. Вернее, завезти, заманить.

Дубленка у Саянова знатная, теплая, как раз то, что сейчас нужно. Костюм у него дорогой, но брюки холодные. Лакированные туфли вовсе не предназначены для прогулок по морозному лесу. Но это его, похоже, не смущало.

Щука заглотила наживку, но пока еще не поняла, что сама стала жертвой.

Стройка давно уже была заброшена, но, похоже, народная тропа к ней не зарастала. Какая-то дорожка из новых, неизвестная мне, довела нас до ступенек, по которым можно было подняться на железобетонные плиты первого этажа. Лес добрался и сюда, из стыков между блоками лезла молодая поросль. На плитах давно погасшие кострища, обломки ящиков, мусор, засохшее дерьмо, в общем, все то, что и должно здесь быть. Но людей вокруг не замечалось. Бомжей это место могло заинтересовать только в теплую погоду, а для любителей дикой природы сейчас было слишком холодно. Теперь здесь гулял только ветер. Он пугающе завывал, путаясь в нехитрых лабиринтах здания.

Стыки в плитах совсем не плотные, местами в них запросто пролез бы человек. Имелись здесь и проломы, куда можно было сбросить труп.

Возле одного из них Саянов остановился. Именно сюда он и собирался спихнуть мое бренное тело. Ведь если оно окажется под полом первого этажа, то его никто никогда уже не найдет. Летом труп завоняет, но вряд ли кто-нибудь обратит на это внимание.

– Стой, Ваня! Давай перекурим!

Я с внешним равнодушием следил за его рукой, которую он сунул в карман дубленки. Вдруг у него там пистолет? Хотя, скорее всего, он держал ствол за поясом, под полой. Так же, как это делал и я.

Но нет, Саянов достал из кармана сигареты и зажигалку. Он жестом предложил мне угоститься, но я покачал головой и распахнул куртку, чтобы достать из внутреннего кармана свою пачку.

Расстегнулся и Саянов.

– Жарко, – пояснил он. – Ты меня совсем уморил.

– Уморить – это от слова «мертвый»? – спросил я.

– Это ты к чему? – напрягся он.

– Да так. Стыдно вдруг стало. Столько прошли, а пистолет-то у меня с собой.

Он понял, что я собираюсь сделать, отреагировал на мое движение, но ему не хватило скорости. Я опередил его и первым выхватил ствол. Патрон в патронник досылать не стал за ненадобностью. Только курок взвел.