Александр Полюх - Голос Бога

Постепенно Миша начал понимать, что социальная ниша, которую занимали он и его собратья-эмигранты, была весьма непрезентабельна. Вэлферщик, если по-русски - нахлебник. Действительно, жратва в Америке не была большой проблемой, но вот плата за аренду жилья... Бывший киевлянин жил вместе с родителями (из экономии, естественно), и за двухкомнатную квартиру им приходилось отдавать всю отцовскую пенсию. Где-то через год новой жизни Мише в отделе социального обеспечения стали намекать, что пора бы найти себе работу и не утруждать более американское государство. Он честно попробовал ее найти, но в перегруженной военным производством Южной Калифорнии, сильно пострадавшей от окончания военного противостояния и гонки вооружений, это оказалось весьма непростой задачей. К тому же Миша, никогда не блиставший способностями в гуманитарной сфере, с большим трудом осваивал английский язык (вернее сказать, калифорнийскую разновидность его американского диалекта). Кончились все эти искания тем, что он плюнул на собственную гордость и стал официально жить на этот треклятый вэлфер, подрабатывая нелегально в двух-трех местах. Дело в том, что найти работу можно было только в так называемом "малом бизнесе" - то есть стать грузчиком, продавцом или деливери (развозить заказы на дом) в какой-нибудь эмигрантской лавчонке или харчевне. При этом эмигрант терял бесплатную медицинскую страховку и, естественно, сам вэлфер и продовольственные талоны. Плюс начинал платить налоги американскому государству. Это в новых постсоветских странах демократическая пресса расхваливает преимущества "малого бизнеса". В Америке - это маленькая зарплата и отсутствие корпоративной медицинской страховки для наемных работников (как в больших компаниях типа "Боинг" или "IBM") или двадцатичасовой рабочий день для этих самых счастливых обладателей "маленького собственного дела". Конечно, раз в квартал отдел социального обеспечения вызывал Михаила Штерна на собеседования, посылал его на различные курсы, где обучали умению находить себе работу, пару раз его даже направляли на двухнедельную повинность по уборке городских улиц, но он притерпелся. В конце концов, Миша уже понял, что в этом мире - каждому свое. А его "свое" в Стране Великих Возможностей было не так уж и плохо по сравнению с тем, что происходило на его бывшей родине. Он с родителями был сыт, обут, одет. Они имели на семью два легковых автомобиля. Пусть и не последней модели и далеко не первой свежести. У него не болела голова о судьбе престарелых родителей - доброе американское государство не даст им погибнуть, чтобы с ним не случилось. Вдобавок ко всему Миша Штерн нашел себе одно неплохо оплачиваемое занятие. И пусть этот непутевый вундеркинд Фима Злочин думает, что в самом деле поехал по его делам за десять сигарет. Пусть себе так думает...

Пламмер-парк представлял собой маленький земельный участок, огороженный с трех сторон жилыми домами, а с четвертой стороны отсеченный проезжей частью улицы. На этом участке расположились несколько спортивных и игровых площадок, стояли лавочки для отдыха и почти в самом центре - пара деревянных столов с длинными скамейками по бокам. За одним из этих столов сражались любители домино, а за другим - несколько пар любителей шахмат и шашек. Общая картина дополнялась довольно невзрачными зелеными насаждениями. Одним словом, ни дать ни взять кусочек исчезнувшей с географических карт страны под названием Советский Союз. Что двигало создателями интерьера Пламмер-парка? Ностальгия или неприятие пресловутого американского образа жизни? Кто знает, но это место всегда пользовалось популярностью у бывших советских граждан, причем всех возрастных категорий. Осталось оно популярным и у эмигрантов из новых суверенных постсоветских государств.

Семен Семенович Парамзон занимал свое место за столом, где играли в домино. Никаких других игр бывший одесский пожарный не признавал. Фима подошел к доминошному столу.

- Семен Семеныч, можно вас на секундочку?

Тот посмотрел на толстяка поверх стареньких очков, висевших у него на носу, и степенно ответил:

- Минуточку, молодой человек, только закончу партию.

Фиме пришлось ждать, пока на стол лег последний "камень". Наконец Парамзон соизволил подойти к нему.

- Что вы ко мне имеете, молодой человек?

"Старый хрыч, дурака валяет", - непочтительно подумал компьютерный гений, а вслух сказал заискивающе:

- Я насчет сигарет.