Александр Полюх - Иту - Шаа

- Ребята, тут такое дело, - не смутился Богданович приемом сослуживцев. - Гамлет поручил нам сходить в близлежащий поселок и найти там некоего Тимофея Тони. Есть предположение, что именно он спровадил на тот свет беднягу Долинина.

Лица стражей законности мгновенно посерьезнели.

- Ну, как же, ждет он нас, - саркастически заметил "кусок Шварценеггера". - Уже в бегах давным-давно.

Неудавшийся кандидат в начальники весело прищурился.

- А мы попробуем, Саня. Говорят, что еще часа два назад его в поселке видели. Опять же, говорят, что у него в поселке престарелый папаша имеется, очень сильно прихворавший.

Из выбитых дверей домика участкового шерифа показался лейтенант Засеян и обратился к Маше, сидевшей на траве возле вертолета в компании мужчин.

- Госпожа Григорьева, продолжим нашу беседу, прошу вас.

Женщина поставила на землю пластиковый стаканчик с кофе, которым угостил ее пилот вертолета, и прошла в дом в сопровождении напарника лейтенанта по допросу.

Через минуту из здания вышла группа милиционеров под предводительством Богдановича, и направилось в сторону жилого поселка.

Чивилидис вышел за ними и нерешительно окликнул Богдановича:

- Господин сержант, вас можно на пару конфиденциальных слов?

Дознаватель участкового врача остановился и молча посмотрел на своих коллег. Те прошли на пару десятков шагов вперед.

- Видите ли, у меня неотложные дела в медпункте, - стал объяснять Богдановичу Чивилидис, стеснявшийся сказать прямо, что у него за "неотложные дела". - Так может бить я, с вашего разрешения...

Он не договорил и просительно посмотрел на сержанта. - Хорошо, согласился милиционер, отметив мелко дрожащие руки Эскулапа. - Пока можете быть свободным.

Богданович хорошо понимал состояние своего информатора. Самому не роз приходилось испытывать нечто подобное. Особенно по утрам, после получения жалования.

Через несколько минут группа Богдановича уже шла по узеньким и кривым улочкам поселка сектантов. Блюстители порядка с презрительными улыбками рассматривали неказистые поселковые строения.

- Здесь обосновалась секта, - давал пояснения сержант.

- Пацифисты какие-то.

- Скорее всего - пофигисты, - сострил один из милиционеров. - Вон в каком сраче живут.

- Слыхал я, что здесь обитают и деточки довольно крупных шишек со всего бывшего Союза, - заметил "кусок Шварценеггера".

- С жиру бесятся, подлюки, - не замедлил с ответом еще один член группы стражей закона.

- Чего-то никого вокруг не видно? - озадачился Богданович.

Действительно, из подслеповатых окон хижин и из-за невысоких заборов выглядывали какие-то испуганные физиономии, которые тут же исчезали.

Наконец, из-за поворота навстречу блюстителям порядка вышла небольшая группа мужчин во главе с неказистым мужичком довольно затрапезного вида. Справедливости ради, следовало заметить, что внешний вид его спутников так же был весьма непрезентабельным.

- Я духовный староста общины, меня зовут Виссарион, - обратился к милиционерам неказистый мужичок. - Могу ли я знать причину вашего визита?

Те несколько секунд рассматривали потертые джинсы, залатанные пиджаки и бороды духовного старосты со товарищи. После чего Богданович высокомерно осведомился:

- Как нам найти отца Тимофея Топи?

- Топи-сану болен, - торопливо ответил Виссарион, смирившийся с те, что его вопрос остался без ответа. - И он не имеет никакого отношения к Тимофею.

- Короче, Склифосовский, - насмешливо оборвал старосту сержант. - Ты лучше скажи, где живет этот Топи-сану.

Вскоре милиционеры стояли полукругом у входа в нужную им хижину. Немного в стороне находилась делегация жителей поселка во главе с духовным старостой.

- Эй, Топи-сану, или как тебя еще там! - громко сказал Богданович в сторону входа в хижину, занавешенного какой-то линялой дерюгой. - Выходи, разговор есть!

После чего он постучал кулаком по стене хижины. Хлипкое строение прямо-таки затряслось под мощной лапой служителя закона. Менты дружно хрюкнули от смеха.

- Сейчас выйду, - донеслось из-за дерюжной занавески. Через полминуты под ясны очи дознавателей из хижины вышел болезненного вида старик с еще большими, чем у Тимофея, азиатскими чертами. Он с трудом переставлял ноги. Это был отец спутника Маши.

- Где твой сын? - сразу взял быка за рога сержант.

- Я не знаю.

- Проверить хижину, - распорядился Богданович. Один из милиционеров заглянул в жилище старика и сообщил: