Галина Полынская - Уно

ГЛАВА ШЕСТАЯ

- Эй, братишка, да ты ранен! - воскликнул Брамс, когда Уно вышел из пещеры.

- Я это тоже заметил, - Уно посмотрел на свое левое крыло. Оно висело плетью, и по нему стекали тонкие струйки крови. - Плохи дела...

- Что, совсем скверно? - расстроился Брамс. - Летать ты уже не сможешь?

- Боюсь, что нет. - Уно посмотрел на глубоко задумавшегося Лисенка. О чем размышляешь, Конти?

- Пытаюсь вспомнить название.

- Название чего?

- Травы. Я часто лапки резал, когда играл с друзьями, а бабушка мне этой травой останавливала кровь, и порезы очень быстро заживали. Пытаюсь вспомнить, как она называется.

- Ты лучше вспомни, как она выглядит, - посоветовал Брамс, - зачем нам её название?

- Да, это верно. Я пойду, поищу её.

- Я с тобой, ещё заблудишься, а ты, Уно, подожди здесь и береги себя.

Уно кивнул, присаживаясь подле узловатого Дерева. Крыло ныло и пульсировало болью. Уно закрыл глаза, слабость постепенно переходила в сон, и Уно проваливался все глубже и глубже в беспамятство. Он не слышал, как вернулись Конти с Брамсом, они принесли бледно-голубую траву, растерли её в густую прохладную кашицу, и осторожно наложили на раны. Уно крепко спал.

- Кажется, у него жар, - обеспокоено сказал Лисенок, - может инфекция попала?

- Сплюнь, ещё накаркаешь! - Брамс тяжело вздохнул, и добавил: - Только этого нам ещё не хватало! Сейчас самое время убираться отсюда, вдруг у этого Льва семья? Братья там или сестры?

- Скорее всего, он один живет, вернее жил. Он похож на Льва-отшельника, на изгнанника.

- А ты их много в своей жизни видел? - усмехнулся Попугай. - Уходить отсюда надо, ох как надо!

Конти посмотрел на Уно, и вздохнул.

- Может носилки сделать? - продолжал размышлять Попугай. - Но он ведь такой здоровый и тяжелый...

- Придется ждать, пока ему станет лучше, другого выхода нет, - Конти свернулся калачиком под боком Уно.

- А ты уверен, что это именно та лечебная трава?

- Уверен.

- А ты уверен, что она подействует?

- Наверное должна.

- Что значит "наверное"? - возмутился Брамс. - Она подействует или нет?

- На меня действовала, - неуверенно сказал Лисенок, - значит и на Уно должна.

- Ох, - вздохнул Попугай. Он взлетел на ветку Дерева, и устроился поудобнее. - Давай, крошка, отдохнем немного, день выдался нелегкий.

- Он ещё не закончился, - зевнул Лисенок.

- Я так не считаю, для нас он уже позади, - Попугай закрыл глаза и задремал.

А Уно снился сон: дорога к Солнцу, большая дорога, уходящая в небо. Уно стоял у самого её истока, и смотрел, как по дороге движутся тени и блики, отбрасывающие расплавленные солнечные лучи.

- Уно, - раздался знакомый голос. На дороге стояла Кеола, её блестящая черная шерсть казалась бронзовой в солнечном свете. - Здравствуй, Уно.

- Здравствуй, Кеола, - его глухой голос доносился откуда-то со стороны.

- Я так скучаю по тебе, - печально произнесла Пантера, - мне так тебя не хватает.

- Зачем же ты ушла? Почему не разрешила помочь тебе?

- Так было нужно, - вздохнула она, - ни ты, ни я ничего не могли изменить. Но под час мы можем гораздо больше, чем нам предопределено, все дело в выборе, выбор за нами. За тобой, Уно.

- О чем ты говоришь?

Кеола грустно улыбнулась, и стала удаляться ввысь, к Солнцу.

- Подожди, не уходи! - крикнул он. - Не оставляй меня! Скажи, что это за дорога?

- Она для всех одна, Последняя Дорога... - слабым дуновением прошептал её голос. - Возьми щепотку солнечного света, он исцелит твои раны...

Пантера вспыхнула, словно бабочка в огне, и исчезла. Щепотку солнечного света? Уно осторожно зачерпнул теплый, покалывающий кожу свет, и расправил дрожащее от боли крыло. Свет мерцал, искрился, отбрасывая причудливые блики. Затаив дыхание, Уно принялся лить солнечный свет тонкой струйкой на кровоточащие царапины. Кровь и свет, смешавшись, зашипели, запузырились. Острая боль раскаленными иглами впилась в чувствительное крыло, и Уно, не выдержав, застонал, проваливаясь в беспамятство...

Брамс проснулся оттого, что Уно громко стонет. Он немедленно слетел с ветки на землю. Конти тоже не спал, он сидел рядом с Уно, не сводя глаз с его крыла.

- Что случилось? - спросил Попугай.

- Не знаю. Я проснулся от сильного света. Сначала мне показалось, что что-то горит, а потом понял - светится крыло.

- Как интересно, - Брамс подошел ближе, присматриваясь.

Белое крыло Уно мерцало ярким золотистым светом, а раны... раны затягивались сами собой прямо на глазах.

- Я сейчас в обморок упаду, - пообещал Брамс, - у меня нервная система слабая.