Николай Пономаренко - От мента !

- Наденьте на этого палача намордник, - строго приказал Круглов.

Протасов и рад бы, да не захватил он на прогулку намордника. Он загнал перепуганного явлением толпы народа Палача в самый угол и нагнулся за откушенным пальцем. Круглов глазам не поверил:

- Не трогать! Я сказал, не прикасаться!

Затурканный толпой собаковод Протасов, растерянно посмотрел на милиционера:

- Надо срочно в больницу и пришить...

И дальше к пальцу тянется. Участковый топнул ногой возле самого многострадального указательного.

- Назад! Я вот Вам дело пришью, тогда узнаете.

А Протасов не слушается, а он не унимается, так и норовит схватить палец и в носовой свой платок завернуть. Он его уже и приготовил и держит в левой руке. А правой так и норовит поднять с земли частицу Прокопьевой.

- Я знаю как действовать, каждая минута дорога. Палец можно пришить на место. У мороженщицы, что на улице, взять льда, положить в него палец и вместе с бывшей владелицей отвезти в хирургию.

Но лейтенант посчитал, это уловкой Протасова.

- Хочешь от вещественного доказательства избавиться? Не удастся. Если унести сейчас палец, то в суде ты скажешь, что у гражданки Прокофьевой одного пальца на руке давно уже не было и что ваша собака тут ни при чем.

А Протасов свое:

- Вы меня хоть сейчас осудите, но дайте помочь этой женщине. Пускай она свое вещественное доказательство на себе пока носит. В случае чего опять можно отъять хирургическим путем.

И уж как он убеждал лейтенанта. И говорил, что сам хирург, правда ветеринарный, и что вину свою отрицать не собирается, в общем, всякое изобретал, только бы от вещественного доказательства избавиться.

Кто знает, чем бы это кончилось, если бы не сама гражданка Прокопьева. Может, милиционер бы упаковал палец в полиэтиленовый мешок и опечатал, может, Протасов положил бы его в свой платок со льдом, да только потерпевшая вдруг пришла в себя от шока и, как женщина деятельная, моментально схватила свой палец и ринулась на улицу ловить машину.

- В больницу! - крикнула в притормозившие "жигули", да и укатила вместе с вещественным доказательством происшествия.

Участковый Круглов немного обиделся на Прокопьеву, за то, что она не дала присовокупить к делу свой палец. А Гражданин Протасов тоже огорчился, что ему, как врачу, не позволили выполнить профессиональный долг.

А мужественной Прокопьевой палец пришили на место очень качественно, врачи хвалили, что так оперативно обратилась в микрохирургию.

От подполковника Н. П-ко

СВЕТЛО-СЕРЫЙ ЗНАК "КИРПИЧ"

"- Хочешь синюю грушу?"

От Ю. Олеши

Павел Кабачков, приехав из портового Калининграда в портовый Ленинград, искал где бросить якорь. Раньше он плавал на рыболовецких судах, работал по многим другим специальностям. Чтобы взяли на работу на новом месте, требовалась прописка, следовательно, надо было становиться "лимитой". Прописку могли дать только с предоставлением служебной жилплощади. В порту обломилось, ещё в трех местах тоже. Павел уже отчаялся, когда ему знакомый ленинградский врач посоветовал пойти в участковые. Кабачков парень высокий, крепкий, видный. Натуральный офицер. Но был существенный недостаток - окружающий мир был для него почти черно-белым. Он не мог различать оттенки цветов и не всегда был уверен, допустим, красные яблоки или зеленые. Казалось бы, какая разница какого цвета алкоголиков будет подбирать на улице участковый Кабачков, сизоносых или красноносых. Ан нет. Медицинские требования Окружной военно-врачебной комиссии были строгими, о чем Кабачкова предупредили знакомые. Павел снова впал в хандру.

- Да брось ты! Проскочишь как-нибудь. Договоришься с окулистом. Денег дай, подарок, в общем, найди подход, - советовал его знакомый терапевт, - У меня в этой комиссии приятелей нет, а то бы запросто провел по врачам.

Кабачков злился:

- Зрение у меня - сто процентов. Какая им разница какого цвета для меня милицейское удостоверение? Да хоть белое в крапинку. Я же не в гаишники иду. Хотя и машину могу водить и катера.

- А ты не пробовал выучить таблицы, по которым проводится проверка зрения?

- Если бы найти такие, я бы выучил...

На следующий день Кабачков получил на улице Каляева направление в ОВВК и с трепетом пошел в поликлинику ГУВД, что на улице Гоголя. Он прошел осмотры многих врачей, но к окулисту не совался. Тянул время. Вечером знакомый терапевт принес Кабачкову книгу с таблицами, по которым врачи определяют отклонения в различении цветов.