Стюарт Макбрайд - Пабы, церкви, дождь

Ватсон взглянула через плечо, увидела стоящего Логана, уже вполне упакованного в рабочий костюм.

— Присаживайтесь, — сказала она, взяла пару кусков белого хлеба, положила на один несколько полосок жареного бекона и накрыла вторым куском. Шлепнула сэндвич на стол, положила новую порцию бекона на сковородку.

— Э-э… спасибо, — сказал Логан.

Страдающий от похмелья парень, сидящий напротив, был смутно знаком. Может быть, это кто-то из поисковой команды? Или тот, который пролил лагер на стол, а потом на брюки бородатому типу из Отдела расследований? Ватсон шлепнула еще один сэндвич с беконом на стол, на этот раз перед стонущим констеблем.

— Вы совсем не обязаны готовить завтрак, — сказал Логан, улыбнувшись Ватсон, наблюдая, как она выкладывает на сковороду последние полоски копченого бекона. Над сковородой с шипением поднялось облако пара, она разогнала его разделочной доской, и маленькие капельки жира упали на плиту.

— Что, вы хотите, чтобы он этим занялся? — Ватсон указала на молодого констебля. Казалось, тот не сможет даже добежать до туалета, если после сэндвича с беконом у него возникнут проблемы. — Не знаю, как вам, но мне хочется спокойно позавтракать.

Еще один смутно знакомый человек появился на пороге кухни.

— Господи, Стив, — произнес он, — на кого ты похож?! Если в таком виде попадешься на глаза Иншу, того удар хватит… — Он запнулся, заметив сидящего на стуле Логана в прекрасном чистом костюме. — Доброе утро, сэр. Хорошо вчера погуляли. Спасибо, что нас приютили.

— Э-э… Не за что. — Хорошо погуляли ?

Новое лицо расцвело широкой улыбкой:

— О-о-о-о-о-о-о-х! Отличные ножки, Джеки! Господи, сэндвичи с беконом! А можно…

— Вашу мать! — Ватсон взяла еще пару кусков хлеба, сунула между ними остатки бекона. — У Макнила было только четыре пакета, и уже все кончилось. И вообще, мне тоже нужно готовиться. — Она взяла со стола кетчуп и выдавила на свой сэндвич неприлично большое количество густой красной пасты. — Раньше надо было из своей ямы выползать.

Новый человек с нескрываемой завистью наблюдал за тем, как констебль Ватсон откусывает громадный кусок от своего сэндвича. И с наслаждением жует, улыбаясь широкой томатной улыбкой.

Не собираясь так легко сдаваться, человек, которого Логан все еще не мог опознать, уселся на оставшийся свободный стул и облокотился на стол.

— Господи, Стив, — сказал он с притворной заботой в голосе, — ты взаправду хреново выглядишь. Ты уверен, что будешь это есть? — Он показал на лежащий на столе сэндвич. — Он очень, очень жирный.

Рот у Ватсон был занят, но она смогла пробормотать:

— Не слушай его, Стив. Ешь, и будет тебе счастье.

— Ага, — кивнул безымянный констебль, — забрось это в себя, Стив. Чудесные куски мертвой свиньи. Поджаренные на собственном сале. Истекающие жиром. Как раз то, что нужно твоему бурлящему, вздутому желудку.

Стив начал сереть.

— И ничего больше, кроме куска свиного сала, чтобы успокоить…

Новенький мог больше не продолжать. Стив выскочил из-за стола и, закрывая ладонью рот, ринулся в туалет. Когда характерные рвотные звуки, усиленные эхом, донеслись из ванной комнаты, острослов ухмыльнулся, схватил оставленный Стивом сэндвич и сунул себе в рот.

— Что хорошо, то хорошо! — сказал он, вытирая стекавший по подбородку жир.

— Ты абсолютный конченый ублюдок, Саймон Ренни! — заметила констебль Ватсон.

Ублюдок Саймон Ренни подмигнул ей:

— Выживают самые приспособленные.

Логан сидел за столом, откинувшись на спинку стула, и пытался вспомнить, что случилось вчера вечером. Никакую вечеринку он не помнил. После паба он вообще ничего не помнил. Да и кое-что до паба тоже вспоминалось смутно. Ясно было только одно: он был вчера на вечеринке и кое-кто из ребят перебрал и остался у него. Это было логично. Его квартира находилась на Маришаль-стрит, в паре минут от Квин-стрит и штаб-квартиры полиции Грэмпиана. И все равно он никак не мог вспомнить, что было после того, как их выставили из паба. Стив, констебль, блевавший в настоящий момент в его туалете, поставил на музыкальном аппарате «Вот такое волшебство», песню «Квин», и быстро снял с себя всю одежду. Это нельзя было назвать стриптизом. Он не столько дразнил, сколько шатался по залу, как пьяный идиот.

Работники бара настоятельно попросили их удалиться.

Это объясняло, почему половина абердинских констеблей была у него дома — либо в кухне, поедая сэндвичи с беконом, либо в ванной, обнимая унитаз. Но это ничего не говорило насчет констебля Джеки Ватсон и ее прекрасных ножек.