Стюарт Макбрайд - Пабы, церкви, дождь

— Он намеревался убить меня.

— Вы почти до смерти забили ППС, Логан. Вы понимаете, пенсионера по старости! И неважно, почему вы это сделали. Они увидят только полицейскую жестокость в самом наихудшем виде.

Логан не верил своим ушам.

— Вы что, сдадите меня?

— Сержант, Профессиональные стандарты ничего не позволят мне сделать. Это дело уже не в моих руках.

В комнате для оперативных совещаний не было никого, кроме Логана с его бумагами. Он сидел в полутьме, на столе стояла чашка холодного кофе и лежал полупустой пакетик с шоколадными конфетами. Логан все время отчаянно пытался унять бившую его дрожь.

Нож.

Логан провел рукой по лицу. Он уже давно не вспоминал о той ночи. О том, как лежал на крыше многоэтажного дома, почти без сознания, а Энгус Робертсон все бил и бил его ножом, бил, бил, бил… С отчаянным Дагом Макдафом все это внезапно вернулось.

Логан заполнил все формы, объяснил, почему он отправил старика пенсионера в больницу. Он провел чудесные полтора часа тет-а-тет с инспектором Напье, который, мрачно глядя на него, задавал наводящие вопросы и в конце ясно дал понять, что будет дальше. Оставалось только сидеть и ждать, когда ему скажут, что он отстранен от должности. Всего неделю как приступил к работе, а карьера уже пошла коту под хвост. А ведь он не виноват!

Логан вздохнул и посмотрел на мертвое лицо Джорди Стефенсона. И что более всего неприятно, Отчаянному Дагу сейчас будет еще труднее предъявить обвинение. Присяжные увидят несчастного старика, избитого полицейскими, которые подозревали его в убийстве эдинбургского бандита. Как этот старик мог кого-нибудь убить? Он такой слабый! Да прокурор к этому делу на пушечный выстрел не подойдет.

Голова Логана начала опускаться вперед, все ниже и ниже, пока не упала на пачку бумаг.

— Черт. — Он еще раз стукнул головой об стол. — Черт. — Еще, и еще, и еще раз, все время приговаривая: — Черт, черт, черт.

Его привел в чувство звонок мобильного телефона. Логан вздохнул, достал телефон из кармана, приложил к уху, сказал:

— Логан.

— Детектив-сержант Макрай? Это Элис Келли, мы встречались с вами вчера. Вы искали мистера Филипса?

Логан внезапно вспомнил старомодно одетую женщину-констебля с большим количеством колец на пальцах.

— Да, здравствуйте… — Он запнулся, напрягся. — Что вы имели в виду, когда спросили, искал ли я Филипса? Где он?

— Ну, тут такое дело… — Пауза. — Детектив Харрис вышел в магазин купить пинту молока и печенья, а я была в душе…

— Только не говорите мне, что вы его упустили!

— Нет, мы конечно же его не упустили. Он, наверное, просто вышел погулять. И вернется, как только стемнеет…

Логан посмотрел на часы. Была половина четвертого, и уже стемнело.

— Вы его искали?

— Детектив Харрис пошел его искать. А я осталась здесь, на случай, если он вернется.

Логан снова уронил голову на стол.

— Алло? Алло? Что-то случилось?

— Филипс не вернется, — произнес он сквозь зубы. — Вы доложили про его исчезновение?

Еще одна пауза.

— О господи… Ладно, я сам сообщу.

— А что мне делать?

Логан был джентльменом и не сказал.

Через десять минут каждая патрульная машина получила оповещение о том, что нужно внимательно смотреть, не появится ли где-нибудь на улицах Труповоз. Логану не нужно было обладать сверхъестественными способностями, чтобы сказать, где надо искать Труповоза. Тот пойдет к себе на ферму, к своим хранилищам, полным мертвых вещей.

Это будет неблизкий путь, от Культса до Саммерхилла, да еще в снегопад, но Труповоз привык много ходить пешком. Толкая перед собой передвижной морг, вдоль шоссе и городских дорог. Подбирая по пути мертвых животных.

Бернард Данкан Филипс далеко не ушел. Три с половиной часа спустя он был найден в луже медленно замерзающей крови, в Хейзлхедском лесопарке.

Лесопарк был черно-белый, как в страшной сказке, изогнутые стволы и ветви старых деревьев обросли снегом. Через центр лесопарка проходила извилистая однополосная дорога; Логан вел по ней машину, сбросив скорость: он опасался врезаться в дерево в результате заноса.

Примерно в полутора милях от въезда в лесопарк находилась утрамбованная за многие годы земляная площадка, служившая стоянкой для машин; сейчас она была покрыта снегом. В центре площадки высился одинокий бук, облепленный снегом; вокруг дерева бродили полицейские, казалось, без определенной цели, и выдыхали в холодный воздух облачка пара. И отмораживали задницы.