Игорь Скорин - Я отвечаю за свою страну

— Глянь-ка! Бежит! Дя-адь, за кем бежишь?

— За здоровьем, бегом от инфаркта! — приостановившись, отвечал любознательным чумазым гражданам Федорков. — Айда за мной, воробушки!

Ребятишки дня три побегали, потом поотстали — надоело. Инфаркт им не угрожал, как, впрочем, и Федоркову, а бегали они по своим особым планам. А так чего бегать?

На очередном заседании исполкома председатель Заборьевского сельсовета Нестеркин сделал новому участковому замечание:

— Чтой-то, товарищ Федорков, неправильно работать начинаешь. Ты лицо официальное. Чего вокруг пруда бегаешь? За порядком следить надо. Пьянство, понимаешь ли, процветает. Вчера Егор Гаврилов трактор в траншею завалил, как зюзя был. А мы бегаем…

— От горячих речей порядок не наладится, — заметил Федорков. — Работать надо.

— Вот и работай! — прикрикнул Нестеркин. — Тебя назначили, так организуй, подтяни, подкрути. Давай!

— Нет, Иван Михалыч, так не пойдет, — вскочил Федорков. — Я тут у вас недавно. А вы, говорят, сельсоветом командуете пятый год. Бегать я буду, никто не запретит. Это мое личное дело. А работать давайте вместе! Работу общественного пункта охраны порядка надо наладить, дружину обновить. Я у вас с этими вопросами был? Был. А толк какой? «Давай, давай, Федорков!»

В общем, разговор тогда состоялся острый, но небесплодный…

Вот о чем думал Федорков, обегая вокруг совхозного пруда. Умывшись и переодевшись, он направился к пункту охраны порядка, откуда всегда не позже восьми часов утра звонил в райотдел.

Этот особнячок из силикатного кирпича стоял на пригорке недалеко от пруда, почти рядом с сельсоветом и почтой. Совхоз построил помещение после того, как Нестеркин, сдружившись с Федорковым, не менее года вел массированную атаку на сопротивлявшееся совхозное начальство, пока последнему не стало ясно, что от напористого Нестеркина и горячего Федоркова отделаться можно только одним — уступить. Правда, было и еще одно немаловажное обстоятельство — звонок из райкома партии секретарю парткома совхоза Григорию Либединскому.

Так и был построен по отдельному проекту особнячок, завезена мебель, оформлена с помощью милиции необходимая наглядная агитация. Окруженный палисадником из зеленого штакетника, зарослями вишенника и розовой мальвы, дом напоминал деревенским выпивохам, что с приездом нового участкового их вольная жизнь кончилась.

Даже сам директор совхоза Николай Маркович Малашук — человек с солидным стажем, властный, хозяйственный, терпящий возражения только от отдельных людей, — и тот считался с Федорковым, хотя в присутствии ближайшего окружения не мог удержаться от присущей ему манеры снисходительно иронизировать: «Дай тебе волю, ты всех старух в дружинники позапишешь. Откуда только тебя прислали, такого блондина, на нашу голову? Будто нам делать нечего, кроме как мелких хулиганов перевоспитывать. У нас, молодой человек, рубежи. Зерна взять тридцать пять, сахарной свеклы — двести пятьдесят центнеров с гектара. Мы, дорогой мой, все овраги должны лесополосами обсадить. Вот о чем головушка у меня болит! А вы с Петькиным разгильдяйством и с Ванькиным разгуляйством к нам лезете! Ладно, ладно, не возражай! Знаю, о чем скажешь. С тобой спорить трудно, подковался на юридическом, логикой владеешь не хуже, чем ложкой. Так ты что требуешь? Машину? Машину выделим, пускай дежурит, порядок наводит. А вот что касается дружины, тут уж, Павел Федорович, извини, твоя забота».

Дружину Федорков собрал неплохую. Было у него по списку тридцать семь дружинников, из них добрая половина — готовы и хулигана взять под локотки, и другую серьезную помощь оказать. Как-то незаметно стал он в Заборье нужным и всем знакомым человеком. С каждым из дружинников его связывал какой-либо интерес: с одним рыбу ловил, другому помогал саженцы для сада из питомника доставать, третьему мотоцикл отремонтировал.

Он даже «схлопотал» замечание от начальника райотдела милиции Горохина за то, что у шофера молоковозки Ивана Архипова целые сутки крышу шифером крыл.

Было такое дело? Было. Федорков не скрывает. Но кто такой для него Архипов? Дружинник, каких днем с огнем поискать! Позови — пойдет в любое время дня и ночи, в слякоть и дождь на всякого громилу, будь тот хоть с обрезом…

Но Горохин, не желая слушать объяснений и вникать в суть дела, напустив на себя строгость, распекал Федоркова на оперативке: «Вот он, полюбуйтесь, лейтенант милиции. Поступил сигнал: вместо того чтобы порядок наводить, Федорков на крышу с молотком залез шифер приколачивать. Оно, конечно, на крыше спокойнее».