Ричард Пратер - Проснуться живым

Я вынул сигарету - одно из неопределенного числа маленьких удовольствий, особенно когда оно еще не стало более канцерогенным, чем смог, инсектициды и нечистоты, зажег ее и глубоко затянулся.

- Ну, док, я не философ, но думаю, что забава куда забавнее, чем... Уверен, вы знаете, что я имею в виду. Что касается эровита, то, полагаю, многие опасаются, что из-за него по всей стране начнется сплошная оргия - от восточного побережья до западного.

- Оргия! Ха-ха-ха! Ну конечно - секс это самое страшное чудовище! От него только грязь и проклятие! Я намеренно не упомянул самое главное человеческое удовольствие. Секс! Супергрех! Желание! Оргазм! Высвобождение половой и даже космической энергии! Совокупление! Оргия!

- Да, но подумайте, сколько людей будут ненавидеть себя по утрам!

- Пары, совокупляющиеся от Мейна до Калифорнии, от Йонкерса до Сан-Диего, от Атлантического океана до Тихого, от Канады до Мексики. Почему бы и нет?

- Да, но ведь не все из них будут состоять в законном браке...

- Такой запретный и стимулирующий феномен мог бы пробудить секс от его гипнотического сна, спасти блуд от священников, проповедников и политиканов, вдохнуть в половой акт новую жизнь и...

- Разве секс спит?

- Не спит, Шелдон, а ковыляет к могиле в гипнотическом состоянии. Он умирает, и его гробница - стыдливое супружеское ложе. - Будучи не в состоянии усидеть на одном месте, Бруно поставил стакан на стол, поднялся и стал размахивать руками. - Может ли любое разумное существо отрицать, что секс пребывает в предсмертном состоянии, если не уже в могиле? Подумайте сами: разве не все без исключения женатые пары после двух, пяти, десяти или двадцати пяти лет, каждый из которых благославлен или отягощен тремястами шестьюдесятью пятью ночами, - если допустить существование пары, еженощно исполняющей обязанности, предусмотренные контрактом, который якобы заключен на небесах, сталкиваются с тем (хотя и отрицают это), что семь тысяч тридцать первая попытка уже не приносит им радости?

- Это вопрос?

- Шатер все еще там, - Бруно взмахнул руками над головой, - и, возможно, его поддерживает все тот же старый шест, но куда делся цирк? Где львы, тигры, акробаты, девушки на трапециях? Где звуки оркестра и рев толпы? Почему нет даже заклинателя змей, продавца арахиса и торговки яблоками? Неужели все исчезли? Даже клоуны?.. А, вот он! В центре арены - видите его?

Должен признать, что я обернулся. Старый на сей раз завладел моим вниманием. Я словно перенесся в пустой цирковой шатер. Гудящий генератор в голосе Бруно и трагические взмахи рук сделали свое дело.

- Вот он - один-одинешенек! Остался только один клоун - соленые слезы текут по его размалеванным щекам, а вокруг него пустая, посыпанная песком арена! Сейчас он вышибет себе мозги! - Бруно взял свой стакан и допил остатки бренди. - Разве это не трагедия?

- Еще бы! - отозвался я. - Полагаю, мне остается сыграть свою роль и уйти со сцены. Кстати, я опять начал протекать или это действует ваше пойло?

- Это эровит. Я ждал, пока вы почувствуете тепло, бодрость, энергию...

- А вы уверены, что у меня не кровоточит мочевой пузырь?

- Проверьте сами. Эровит не вызывает прободения.

- Извините, док, где тут у вас...

Он показал мне. Я и в самом деле ощущал теплоту и прилив энергии.

Вернувшись в комнату, я сообщил об этом Бруно и добавил:

- Ну, я лучше пойду, док. Выходит, я пришел сюда, только чтобы воспользоваться туалетом. Но я бросил в унитаз десять центов.

- О Боже! - вздохнул Бруно, глядя в потолок. - Даже десять центов иногда иссушают душу. - Проводив меня к выходу, он остановился в дверях и благодушно смотрел мне вслед, пока я шел к моему "кадиллаку".

Направляясь в сторону шоссе, я оглянулся всего один раз - свет горел только в доме. Деревья, кусты, фонарики, фигурка Эммануэля Бруно в дверном проеме растворились во внезапной тьме.

Не знаю почему, но я ощутил нечто вроде озноба.

Глава 27

Все это произошло всего лишь год назад. Но, как всем известно, это был необычный, даже исключительный год.

Для меня этот год стал великим.

Я продолжал принимать эровит, и когда наконец приобрел бутылку с инструкцией, то узнал, к своему ужасу, ибо уже было слишком поздно, что рекомендованная доза составляет десять капель после еды. Я часто виделся с каждой из десяти девушек, участвовавших в марше, и даже с Реджиной, а также проводил много времени с Дру. Короче говоря, развлечений мне хватало. Вы, очевидно, скажете, что я последовал совету дока Бруно, гоняясь за удовольствиями и избегая боли, причем преуспел и в том, и в другом.