Ричард Пратер - Проснуться живым

Резко откинув голову назад, словно опасаясь, что на нее приземлится орел, девушка устремила расширенные глаза на мою физиономию. Глядя в глубину этих огромных, почти фиолетовых глаз, видя нежную гладкость кожи и мягкий изгиб губ, я не удержался и выпалил:

- Господи Иисусе, каким образом такое живое существо, как вы, оказалось в компании этих...

Девушка издала звук, похожий на легкий вдох, но он испугал меня, потому что показался чересчур громким, несмотря на канонаду, доносящуюся с кафедры... Несмотря на канонаду?

В ту же секунду я осознал, что в церкви царит гробовая тишина, слегка покосился налево, чтобы взглянуть на прихожан, и сразу же пожалел об этом. Все они уставились на меня и казались сплошной темной и угрюмой массой. Более того, сидящий неподалеку широкоплечий мужчина в темно-сером костюме в мелкую полоску резко выделялся на фоне сидящих в том же ряду. Все остальные были одеты в черное или темно-серое, но полностью однотонное.

Я запоздало осознал, что, очевидно, единственный во всей церкви наряжен в канареечно-желтую спортивную одежду.

Я снова посмотрел на девушку. Ее рот был открыт, а глаза выпучены, но на нее все равно стоило посмотреть.

- Быстро! - шепнул я. - Как вас зовут?

- Мисс Уинсом, - словно загипнотизированная, прошептала она в ответ. Реджина Уинсом.

- Великолепно, - сказал я.

Снова покосившись влево, я посмотрел вверх в надежде, что Лемминг не собирается запустить в меня молитвенником. Но к моему удивлению, он даже не казался осведомленным о возникшем беспокойстве. Лемминг перелистывал страницы большой книги, лежащей перед ним на кафедре. Я опять посмотрел налево. Некоторые из ближайшей ко мне группы еще поглядывали на меня, но большинство листали маленькие книжечки, которые лежали у них на коленях.

Я опасался, что вся паства поднимется с мест и напустится на меня, но, очевидно, только сидевшие рядом услышали писк, который издала Реджина, да и то лишь потому, что Лемминг как раз закончил свою проповедь. Естественно, в церкви стало тихо как в могиле (это заставило меня задуматься, принадлежит ли сегодняшний вечер к удачным для моей особы).

- Почему вы издали этот странный звук? - спросил я Реджину.

- Какой звук?

- Едва ли я смогу его описать, а тем более повторить. Вы казались такой потрясенной.

- Ну...

- Все дело в моем адамовом яблоке, верно?

- В вашем чем?

- Ладно, забудьте. Лучше объясните, что с вами случилось.

- Ну, вы сказали такую странную вещь...

- Я?

- Я стояла, слушая нашего возлюбленного пастора, и готовилась собирать пожертвования, когда вы постучали мне по плечу.

Вот как, пожертвования! Значит, она собиралась обходить всех с тарелкой... Нет, с корзиной. Теперь я заметил, что девушка держит обеими руками широкую плетеную корзину, способную вместить килограммов тридцать картофеля. По неизвестной причине мне пришло в голову, что, если бы на дне не лежало солидное количество банкнотов, мелочь непременно просыпалась бы на пол сквозь большие отверстия.

- Значит, ваша задача - собирать пожертвования?

- Да. Другой часовой... - она посмотрела на персону в аналогичном облачении, стоящую в противоположном коридоре, - и я всегда собираем пожертвования сразу после хорала.

После хорала? Я не совсем понимал, что такое "хорал", но не собирался обнаруживать свое невежество перед этой красавицей. Судя по ее тону, это означало нечто важное. Может, Реджина собиралась танцевать? Я бы против этого не возражал. Но рассчитывать на танцы в церкви едва ли приходилось.

- Никто еще не стучал мне по плечу, - продолжала девушка, - поэтому я немного удивилась. А потом вы сказали эту странную вещь.

- Я думал, мы уже выяснили...

- Сначала это звучало, как "прошу прощения". А потом нечто вроде "сэрмэмилимисс".., точно не помню.

- Я тоже. Все, что я сказал, это: "Прошу прощения, сэр, мэм или..." Ладно, забудьте. Ну, если это все, тогда мне нечего волноваться.

- Настоящим шоком было, когда я обернулась и увидела вас. Вы не поверите, что я подумала.

- Поверю, не сомневайтесь.

- Мне показалось, будто вы какая-то огромная птица.

- Вы правы - я не верю. Вы, очевидно, шутите?

- Я только знаю, что меня едва не ослепило что-то большое и ярко-желтое, поэтому я решила, что это гигантская птица или большая связка бананов...

- Это уж слишком!

- А потом вы начали ругаться.

- Быть не может!

- Я сама слышала, как вы произнесли имя Господа всуе. - Она снова задрожала.

Я хлопнул ладонью себе по бедру: