Ричард Пратер - Смерть выберет тебя

- Но ведь телевидение.., сколько сейчас времени?

- У меня такое предчувствие, что никакой телепередачи не будет.

Она нахмурилась, но последовала за мной, подальше от чужих ушей.

- В чем дело-то? - поинтересовалась она. - Ты ведешь себя так забавно.

- Хорэйшио Адер мертв.

- Мертв? Что ты имеешь в виду? Как это он может быть мертвым?

- Он убит.

Она вытаращилась на меня безучастно. Глаза ее смотрели на мое лицо, но, казалось, не видели его.

- Убит? - повторила она. Впечатление было такое, словно она испытала столько эмоциональных ударов, что этот новый просто не достиг ее.

- Я уже позвонил в полицию и сообщил Сэмсону из центрального отдела по расследованию убийств. Он мой друг и знает всю историю. Я объяснил ему, что могу поручиться за тебя и себя, но не за две-три сотни остальных.

Она вяло проговорила:

- Убит. Но... Хорэйшио? Маленький Хорэйшио... Зачем было кому-то убивать его?

- Не знаю. Действительно, зачем было кому-то убивать его?

Мои мысли были прерваны суматошной активностью у дальнего конца бассейна. Полицейские в форме и в штатском незаметно охватывали собравшихся кольцом. Огромное большинство жителей Голливуда при звуке патрульных сирен вздрагивают и разбегаются куда глаза глядят. Поэтому полицейские поступили благоразумно, явившись без лишнего шума.

Все больше голов поворачивалось в сторону полицейских, гости заговорили все разом при виде наплыва полиции. Гул голосов нарастал волной.

Мы с Литой пошли к полицейским, среди которых я узнал лейтенантов Картера и Флаэрти. Ответив на все их предварительные вопросы, я доложил им о главном событии. Картер - мужчина лет сорока, высокий, с носом крючком, прямыми черными волосами и топорщившимися усами - предложил:

- Пойдем взглянем на него.

***

Я оставил Литу со знакомым сержантом и поднялся вместе с Картером и Флаэрти в "башенную комнату". Они заморгали от изумления, увидев тело, хотя я уже и предупредил их о том, что их ожидает. Оба они уставились на пластмассовую Мамзель, перевели взгляд на покойного, потом снова на Мамзель.

Указывая на статую, Картер спросил:

- Какого черта здесь торчит эта штука? Я ответил:

- Хорэйшио делал какие-то фасоны для "Мамзель". Эта штука была нужна ему для примерок, для вдохновения или для чего-то еще.

- Ага, для чего-то еще, - согласился Картер. - Ну что же, займемся делом.

Команда из криминальной лаборатории занялась отпечатками пальцев, начала фотографировать, рисовать схемы, делать замеры и брать образцы для последующего лабораторного анализа. Никто не просил меня уйти, поэтому я остался, чтобы побольше разузнать. На небольшом столике рядом с письменным столом Хорэйшио Адера стояли два высоких стакана. В одном из них на дне были видны крупинки белого осадка. Принимая во внимание пену на губах Хорэйшио и то, что он был мертв, нетрудно было заключить, что он пил из этого стакана. На полу был найден пистолет 22-го калибра, из которого скорее всего был сделан выстрел в лоб.

После того как на нем не были обнаружены отпечатки пальцев, Картер взял его в руки, внимательно осмотрел и сказал:

- Судя по всему, это его собственный пистолет, его собственные ножницы, шнурок, которым он был задушен, взят из валяющегося тут хлама. - Он сделал паузу. - Сегодня утром он приказал своим служащим, чтобы его оставили одного в "башенной комнате", пока он не позовет, и чтобы все находились в задней части дома и не шумели, пока он творит. Какой вывод ты из этого делаешь, Скотт?

- Он был большой обманщик. Он не сумел бы добыть огонь, чиркая спичкой о коробок. Он передергивал, играл, фальшивил, устраивал представление двадцать четыре часа в сутки. Он бегал кругами, вопя: "Я - гений!" и "О, я такой хороший!", пока всех в радиусе ста ярдов вокруг не начинало тошнить. И то, что он нуждался в абсолютной тишине для создания своего хлама, было просто частью его представления. Таково мое мнение, лейтенант.

- Пусть так, но почему он загнал всех в заднюю часть дома?

- Понятия не имею.

Полицейский в штатском передал Картеру желтый листок бумаги. Картер прочитал записку и спросил:

- Где ты это взял?

Я зашел за спину Картера и взглянул через его плечо. Это была телеграмма, адресованная Хорэйшио Адеру, со следующим текстом: "Клиент осужден вымогательство восемь лет назад и отсидел два года Техачапи. Прилечу сегодня ночью фотокопиями и другими доказательствами. Лестер". Еще я успел заметить, что телеграмма была послана из Сан-Франциско восемнадцатого числа в 8.00 вечера.