Ричард Пратер - Смерть выберет тебя

- Второй раз в жизни я упала в обморок, и оба раза случились этой ночью, сказала она и вдруг добавила:

- Откуда он узнал, где я живу?

- Послушай, дорогуша, ты ведь не обычный человек! Адрес не составляло труда узнать. Скажем спасибо, что Арк был одним из самых тупых убийц на свете.

- Не понимаю.

- То, что он явился сюда сегодня ночью, доказывает не только то, что он убил Рэндольфа, но и то, что он разглядел и узнал тебя. Любой, обладающий элементарным здравым смыслом, сообразил бы, что ты будешь настороже. Что рядом с тобой будет кто-нибудь. Но он все равно заявился, чтобы убить тебя. Я же говорил тебе, что эти парни задабривают свидетелей, попросту убивая их. - Я закурил сигарету. - Может, он даже думал, что ты будешь не одна, но все же решил рискнуть. Он понимал, что его дело плохо, пока ты жива, поэтому ему, я полагаю, нечего было терять.

- Шелл, я уже пыталась поблагодарить тебя, но...

- Забудь об этом, дорогая. Во-первых, если бы я не оказался здесь, он убил бы тебя, и то, что ты жива, - уже большая награда для меня.

Она улыбнулась и нежно притронулась к царапине, оставленной на моей шее первой пулей Арка. Я ухмыльнулся:

- Во-вторых, во время этой заварухи я думал не только о тебе, моя любимая. Арк стрелял в меня.

Она опять улыбнулась и, казалось, еще больше расслабилась. В этот момент к нам подошел полицейский в форме и сказал:

- Здесь мы закончили. Пошли, Скотт. Мисс Коррел. Я знал, что он имел в виду. Пришло время Лите и мне отправиться во второй раз в полицейский участок. Тот факт, что мы не спали уже почти сутки, не произвело никакого впечатления на полицейских, и мы поехали с ними. На этот раз они продержали нас три часа. Мы рассказывали и пересказывали нашу историю, объясняли, диктовали показания. Попутно я узнал, что пока еще не обнаружили никакого следа Брайса и что полиция продолжает безуспешные поиски Роя Тоби, которого не оказалось ни в одном из его обычных притонов. Что и неудивительно в данных обстоятельствах.

В конце концов мы покинули участок во второй раз. Я отвез Литу в ее люкс. И на этот раз она не стала возражать, когда я вошел вместе с ней в номер. На улице уже продавали газеты с новостью о жестоком убийстве Рэндольфа, и во всех выпусках упоминалось имя Литы Коррел. По радио и телевидению передавались сообщения о второй перестрелке, в которой она была замешана. И Лита боялась, что все это повредит рекламной кампании "Мамзель", которая должна была начаться через несколько часов. Рекламный прием в доме Хорэйшио Адера был назначен на час дня с прямым эфиром с часа тридцати до двух. А сейчас было уже восемь часов утра. Мы оба устали, и Лита выглядела вконец измотанной.

- Для приема все подготовлено? - поинтересовался я.

Она утомленно кивнула:

- Да. Этим занимается Лоуренс: подготовка, закуски, выпивка, гости и все остальное. Хорэйшио предоставил нам свое имение. Он, разумеется, тоже получит таким образом рекламу. - Она встряхнула головой. - Хорошо же я буду выглядеть на приеме!

- Ага.

- Нам лучше всего отправиться в постель. Я повеселел:

- Прекрасная идея!

Не было никаких пламенных поцелуев. Пожалуй, оно и хорошо, если иметь в виду мое ослабленное состояние. Лита не возражала, когда я решил поспать на диване в гостиной. Она даже принесла мне одеяла и подушку и погладила меня по голове, прежде чем скрылась, покачивая бедрами, в спальне. Я наблюдал за этим покачиванием. В спальню? Туда, где черное сатиновое покрывало, благоухание жасмина, шелест простынь и... Я остановил свое воображение.

И я почти мгновенно провалился в сон. Последней моей мыслью было: наконец-то Лита Коррел и я спим вместе. К несчастью, в разных комнатах...

Не прошло, кажется, и трех минут, как Лита начала трясти меня, тихо говоря:

- Проснись, Шелл, проснись!

Я чуть раздвинул веки и глянул сквозь них - все было как в тумане. Мои глаза словно косили в стороны. Потом они сфокусировались, и перед ними предстало такое прелестное зрелище, что некоторое время мне казалось, будто я продолжаю видеть сон.

На Лите было то, в чем она, очевидно, спала, но такое гладкое, столь страстно обтягивающее ее чудесные формы, что казалось, словно в этом она еще не спала.

Белая полупрозрачная рубашечка покрывала ее от плеч до щиколоток. Лита склонилась надо мной и одной рукой трясла меня за плечо. От этого движения ее груди колыхались под тонкой тканью. Рубашка была настолько тонкой, что в тусклом свете я мог видеть четкие очертания этих грудей, темных сосков и линии бедер.