Ричард Пратер - Смерть выберет тебя

На этот раз мы подошли немного ближе к помосту, и я мог разглядеть черты ее лица. Ее волосы были коротко острижены по последней заграничной моде и напоминали коричневатую плесень. У нее был нос пуговкой, выражающий стойкое неодобрение рот и глаза того синего цвета, который можно видеть в синяках.

И это, подумал я, одна из манекенщиц всемирно известного Хорэйшио Адера. И это высокая мода. И это идол женской половины Америки. И это - сексуально ужасная девица.

Хорэйшио Адер слегка пошевелил зеленым лоскутком в руке. Он, казалось, окаменел еще больше. Я простоял в комнате уже пару минут, а Хорэйшио только-только сделал первое сколько-нибудь заметное движение.

- Ага! Я въехал! - воскликнул он. - Ми будем усиливать попу.

Внезапно он превратился в бешеный вихрь. Он запрыгал-заскакал вокруг "Дракулы" и стал набрасывать на нее массу материи, которая была в его руках. Он бросал, стягивал обратно, перекручивал и делал еще сотни движений. Четверо мужчин-наблюдателей напрочь забыли обо мне - все их внимание притягивал Адер. Он обвивал ткань вокруг нее, сдергивал ее, снова обвивал. Горячка все нарастала. Наконец он отступил на три шага и хлопнул в ладоши.

- Ох! - прошелестел он. - Моя любим себя! Манекенщица выглядела так, словно на нее обвалилась армейская палатка, а опорный шест шандарахнул ее по голове. Я плохо разбираюсь в создании моды и подумал, что он закончил. Оказалось, однако, что он только начинал. С негромким стоном наслаждения он снова бросился в атаку, расправляя ткань в одном месте, морща ее в другом.

- Вот так! - завопил он опять. - Ми усиливаем попу! Наверное, именно это он и делал, подумал я. Он собрал большой клубок материи вокруг низа спины манекенщицы и подвесил его там. Я видел, что он здорово возбужден. На этот раз в его венах, похоже, и впрямь пульсировало горячее молоко.

Когда он снова отступил от манекенщицы, даже я мог понять, что творческий акт закончился. Он, пошатываясь, отступил на несколько шагов и с почти трагическим видом возвел руки вверх, потом уронил их с выражением счастливой обреченности:

- Ми назовем это "Чутье"!

Манекенщица все еще выглядела ушибленной шестом от палатки, только теперь с ее зада свисал клубок материи. Четверо типов забегали вокруг, хлопая в ладоши с лихорадочной грацией совокупляющихся мотыльков и отчаянно вереща. Верещали они на французском. Старые добрые американские вопли их не устраивают, догадался я. Совершенно очевидно, они полностью одобряли новейшее творение Хорэйшио Адера.

Но не я. Когда я подумал о женщинах нашей прекрасной земли, которые напялят это уродство, я сам едва удержался от слез.

Рядом со мной Виллис прошептал:

- Вы счастливчик, мистер Скотт, вы видели великого Хорэйшио Адера в муках творчества.

- Ну да, он выглядит здорово измученным, это точно.

Виллис вытаращился на меня с оскаленным ртом. Я высказался "не в струю". Остальные все еще бегали кругами. Манекенщица едва сдерживала зевоту. Хорэйшио хлопнул в ладоши, потом развел руками и огляделся.

- Виллис, - произнес он, - ми сделали это. Ти любишь это?

- Обворожительно, мистер Адер, - ответил Виллис. - Просто обворожительно.

Хорэйшио кивнул и взглянул на меня:

- Хорош, нет?

- Нет.

Он перестал щериться и простонал:

- Шево такое? Ви не любите это?

- Нет. Ни капельки.

- Но пошему? Пошему ви не любите?

- В этом мешке она выглядит беременной сзади.

- Шево-о-о? Ви ужасный...

- Кроме всего прочего, это словно придумано для мужчины. Смотрится как длинная блуза, сшитая из трусиков.

- Стоп! Я этого не вынесу! Кто его впустил сюда? Кто ви такой? О, ми умираем, умираем...

Он повернулся и стал удаляться от меня. Виллис поколебался, потом подошел к Хорэйшио и заговорил тихим голосом. Ему потребовалась минута, если не две, чтобы Хорэйшио наконец повернулся ко мне.

- Вот как, - произнес он с акцентом, который - я в этом почти уверен - был не менее фальшивым, чем его фасоны. - Ми не будем тогда обсуждать фасоны Адера. Чего это ви хотите знать о чьем-то там убийстве?

Я объяснил, что была убита женщина по имени Зоу Авилла и что среди ее вещей был найден список имен, включающий и его имя.

Он потряс головой и проронил:

- Ми никогда не слышали о ней. Многие женщины, наверное, записывают мое имя. Это ничего не значит.

- Большинство из перечисленных в списке людей работают на "Мамзель". Вы, как я понимаю, делаете для нее фасоны?

- Да. И что?

- Поскольку я тоже работаю на "Мамзель"... Его глаза широко распахнулись и даже, казалось, сверкнули: