Ирина Дягилева - Пуля для похитителя

— Ха, банкир! А я тебе скажу, кто он! Эксплуататор и спекулянт! Да–да, он один из этих крупных монополистов, которые кормятся потом и кровью трудящихся, простого народа!

Его слова сильно задели мальчика. Он побледнел, вскочил и оттолкнул тарелку с недоеденной кашей.

— Это неправда! — крикнул запальчиво малыш. — Мой папа совсем не такой!

— Нет, такой! — упрямо настаивал на своем Гора.

— Он — не эксплуататор!

— Самый настоящий эксплуататор, на которого вкалывают десять рабов, не считая тех, кто на него работает в банке! Вот так!

Мальчик впал в настоящую ярость. Его голос стал резким, лицо было искажено гневом.

— Ты нагло лжешь! — крикнул он. — Ты завидуешь мне, поэтому лжешь как сивый мерин! Мой папа никогда не питался ничьей кровью! Он ест то же, что и ты, и все остальные люди на свете.

По щекам мальчика текли слезы. Было видно, что и сам Гора не рад эффекту, который вызвали его слова. Он явно зашел чересчур далеко, увлеченный марксистско–ленинскими идеями. Великан переминался с ноги на ногу. Было видно, что ему не по себе.

Я встала, подошла к мальчику и обняла его. Маленькое тело судорожно вздрагивало. Гигант огорченно посмотрел на меня.

— Павлуша, не надо принимать столь близко к сердцу то, что он сказал. Мне кажется, что ты не совсем правильно его понял. Гора совсем не хотел плохо отозваться о твоем отце, просто он хотел сказать, что придерживается иных политических взглядов, но слишком увлекся…

— Так он нас из–за своих политических взглядов похитил? Выходит, что он хочет стать таким же богатым, как и мой папа. Но тогда получается, что он, став богатым, наймет себе прислугу и тоже превратится в эксплуататора, — тут же сделал вывод Павлик.

— Молодец, малыш, хорошо соображаешь! — похвалила я его.

Он перестал дрожать, повернул голову в мою сторону и недоверчиво взглянул на меня:

— Правда ведь — он осуждает богатых, а сам мечтает быть таким же?

— Да, он ради этого даже на преступление пошел, — сказала я и шепнула ему почти в самое ухо: — Только ты забыл, что мы решили с ними не ссориться.

— Ну, если так… — Павлик потянулся за своей тарелкой. — Тогда, конечно, другое дело.

— Прости меня, малыш! — сказал здоровяк. — Я не хотел тебя обидеть. Как я могу ругать твоего отца, если я совсем его не знаю? Это был просто разговор о политике.

Павлик начал есть, а Гора внимательно за ним наблюдал.

— Хочешь еще? — спросил он, когда мальчик опустошил свою тарелку.

— Не откажусь. Действительно очень вкусная каша.

Слова Павлика обрадовали Гору. Он сел на кровать рядом с ним. Я доела кашу и поблагодарила повара.

— Пульхерия, расскажи свою сказку дальше, — попросил меня Павлик.

— Еще не вечер, малыш. Я тебе ее на ночь расскажу.

— Какой глупый взрослый придумал рассказывать сказки на ночь? Иная сказка такая страшная, что после нее не заснешь, — сказал мальчик, за обе щеки уписывая кашу.

— Я тоже хочу послушать твою сказку, Пульхерия, — вдруг проявил интерес к фольклорному творчеству здоровяк. — Моя бабушка, царствие ей небесное, частенько мне сказки рассказывала.

Я с удивлением посмотрела на великана, ностальгирующего о прошлом. С моего языка уже было готово сорваться язвительное замечание, но я вовремя вспомнила, что мы с Павликом решили наладить отношения с похитителями и склонить их на свою сторону, поэтому прикусила язык и промолчала. Я на некоторое время задумалась, собираясь с мыслями, а Павлик пояснил Горе:

— Пуля мне вчера вечером рассказывала сказку «Гуси–лебеди».

— Так это же сказка для совсем маленьких, — разочарованно протянул Гора.

— Так я тебя, Эдельвейс моего сердца, собственно, и не приглашала. Ты сам напросился. А сказки для взрослых по телевизору каждый день показывают и рассказывают. Мы позавтракали, и я тебя не задерживаю, — не удержалась и съязвила я.

— Гора, ты только послушай, — стал убеждать здоровяка Павлик, — это не обычная сказка. Ну, Пуляшенька, рассказывай.

— Хорошо, тогда слушайте и не перебивайте. На чем я остановилась?

— Бабе–яге не понравился мальчик в качестве генетического материала. Она об этом своим пернатым друзьям сказала. А в это время девочка отправилась на поиски своего пропавшего брата, — напомнил мне Павлик.

Продолжение современной сказки «Гуси–лебеди»

Идет девочка по дороге. Из ее глаз слезы капают, горюет она о своем братце маленьком. У всех встречных спрашивает, не видели ли его. Но никто ей ничем помочь не может. Смеркаться стало. Устала девочка, проголодалась. В поле стог сена увидела, решила она в нем переночевать: зарылась в него поглубже, пирожком закусила и заснула.