Наталья Солнцева - Натюрморт с серебряной вазой

Стас стремительно отпрянул, запаниковал. Возможно, вскрикнул, потому что в рот и внутрь маски попала вода. Ему отчаянно захотелось оказаться сейчас на суше, в своем доме за крепкой закрытой дверью.

От того, что он увидел, его сковал ужас. Неведомое существо приближалось… а Муромову надо было продуть маску. Он десятки раз делал это сам и обучал этому своих подопечных. Но сейчас чувствовал полную беспомощность. Руки перестали его слушаться, соображение отшибло. Все же он попытался сделать вдох, приподнять голову, отодрать маску от лица, придерживая ее сверху у лба, потом с силой выдохнуть через нос и посадить маску обратно. Не получилось. Мешал висящий на запястье фонарь и паника. Маска будто присосалась к коже лица. Она не поддавалась. Стас слишком сильно рванул, и под резину хлынула морская вода, заволакивая глаза.

Наконец дайверу удалось сделать правильный выдох, и вокруг него забурлили пузырьки воздуха. Каким-то образом маска оказалась на своем месте, причем свободная от воды. Уф-ффф…

Между тем вынырнувшая из расщелины «змея» извивалась у самого его носа. Аквалангист шарахнулся назад, и это резкое движение привлекло неизвестного хищника. Он кинулся на Стаса и обвился вокруг его шеи.

На глубине и днем-то не крикнешь, на помощь не позовешь. А ночью тем более. Твоих отчаянных знаков в темноте никто не увидит. Спасаться приходится самому. Об этом инструктор Муромов неуклонно твердил своим ученикам. Теперь ему надо было применить теорию на практике. Но его буквально парализовало от страха.

Включился инстинкт самосохранения, и Стас схватил жуткую «ленту» руками, изо всех сил сжимая пальцы. «Лента» скользила, изворачивалась.

«Всплывай! Всплывай! – командовал кто-то внутри него. – Немедленно наверх! Это единственный шанс на спасение!»

Каждый аквалангист знает, что под водой ощущение боли притупляется. Даже приличная рана незаметна. Разве что «дымится» кровью. Только по этому мутному следу ее и можно обнаружить – днем, разумеется, при хорошей видимости. Так что если Стас пока не ощущал укуса, это ничего не значило.

Наверное, отработанные навыки и внутренний «автопилот» помогли Муромову всплыть. Это происходило на грани обморока. К счастью, его сразу заметили парни на боте и вытащили из воды почти без сознания.

– Что это у него вокруг шеи намотано? – склонился над ним хозяин судна. – Типа лента какая-то…

– Ага, – подтвердил второй. – Резиновая фигня…

«Резиновая? – зазвенело в голове Стаса. – Осторожнее, дурачье! Это… это…»

Не могло быть и речи, чтобы Руслана после всего случившегося поселилась в «Шато». Ее бросало в дрожь при одной только мысли об этом. Она за скромную плату сняла комнату в другом конце Тамани. Подальше от отеля и наводящих жуть руин позади сквера.

В то же время она была не в силах избавиться от тоски по вазе. Как ни глупо это звучит, но другого слова к испытываемому тягостному чувству она подобрать не могла. Ваза настойчиво преследовала ее. Как будто такое было возможно!

Днем и ночью две златокудрые нимфы бросали кости, и Руслана как наяву слышала их стук. Крак… бум… крак… Рядом хихикали пухлые амуры, а в воздухе носился запах крови. Так пахло в спальне Ордынцева, когда он лежал там мертвый и окровавленный. Теперь этот кошмарный запах сопровождал блондинку повсюду. Казалось, он въелся в ее мозг вместе со страхом и жаждой обладания вазой.

Удивительно, что поначалу сосуд оставил ее равнодушной. Она не разделяла восторгов Макса, ее даже раздражало его умиление перед этой штуковиной, его раболепное обожание. Видимо, подобные чувства заразны и распространяются среди людей, как эпидемия гриппа.

Вот и Стас не избежал сей участи.

Руслана никогда не подумала бы, что он позарится на какой-то сосуд, пусть и серебряный, и станет отстаивать свое право на находку. Мало того – отстоит и присвоит вазу себе. Она понимала, что решающую роль тут сыграла не алчность и не корысть. Вряд ли дайвер отважится продать вазу.

А как поступила бы она сама, достанься сосуд ей, а не Муромову?

– Уж точно не продала бы! – вырвалось у нее.

«Что бы ты с ним делала, глупышка? – прошептал кто-то невидимый ей на ухо. – Вспомни, чем кончил Ордынцев…»

– Одно с другим не связано, – робко возразила Руслана, понимая, что лукавит. Обманывает себя и неведомого собеседника.

«Глупышка, глупышка… – повторил тот. – Таких, как ты, губит беспечность…»

Это неслышимое нашептывание погружало блондинку в сон. Ее веки отяжелели, сознание затуманилось. Она боролась с дремотой, когда раздался стук в дверь ее комнаты.