Наталья Солнцева - К чему снится кровь

Тина не позволила ей блуждать по задымленным коридорам своего ума. Нужно было что-то делать.

– Валерия! Давай сюда покрывало с кушетки! И лейку!

Она ринулась к окну, заставленному с одной стороны столом, а с другой – кадкой с китайской розой, и сильно дернула вторую штору, к которой подбирались языки огня. Карниз рухнул на пол…

Дым, выползая из отрытой двери кабинета, взбудоражил персонал и ожидающих очереди больных. Кто-то уже звонил, вызывая пожарных. Уборщица с ведром воды торопливо бежала из туалета. Борису Ивановичу стало плохо, и его отхаживали две врачихи в конце коридора.

Тем временем Тине и Валерии почти удалось погасить горящую штору. Они вылили на пламя пару леек воды и бросили сверху покрывало. Все еще тлеющий огонь окончательно погасила уборщица, опрокинув сверху полное ведро. В кабинете запахло горелой тканью и паром, летали легкие черные хлопья, пачкая бумаги, разложенные на столе доктора.

– Ох-хо-хо… – вздохнула уборщица и перекрестилась. – Кажись, управились. Кто ж это занавеску поджег? – она посмотрела на пациенток и засмеялась. – Пойдемте ко мне, умоетесь, а то в саже все.

По дороге она расспрашивала, как случился пожар, и удивлялась. Потом взялась расхваливать доктора.

– Борис Иванович мужчина серьезный, степенный. Не пьет и с папиросами не балуется. Таких сейчас днем с огнем не сыскать. А умный какой – страсть! И собой пригожий. Вот бабы-то и бесятся. Ну, прямо, проходу ему не дают! Только вот не везет ему почему-то в жизни. Жена от него ушла… Что за дура? Такого мужика бросить! Сколько лет он с нею промучился! Хорошим людям всегда не везет. Был бы пьянчуга какой, лупил бы ее как сидорову козу-то, тогда, небось, поняла бы. А надысь еще одна скаженная дамочка скандал тут устроила, визжала на всю больницу. Ох, горе…

Видно было, что она жалеет Бориса Ивановича и считает, что судьба к нему не справедлива.

– Как же все-таки вы огонь запалили? – спросила она. – Не пойму я чего-то.

Любопытство не давало ей покоя. Происшествие вышло странное и где-то даже забавное, если бы не сердечный приступ у Бориса Ивановича.

– Штора сама загорелась, – сказала наконец Тина.

– Как это сама? Что ты, милая? Это ж не торф в лесу! И не бензин! Тряпка – она тряпка и есть! Отчего бы ей загораться?

Тина пожала плечами. Ей тоже было непонятно, как все произошло. Они втроем сидели, разговаривали. Никто не вставал с места. Никто не курил. Спичек не зажигали. Электроприборов не включали.

– Загадка природы… – недоверчиво пробормотала уборщица.

Она помогла молодым женщинам привести себя в порядок. Тина ощущала растерянность. А Валерия отчего-то расстроилась. Она была очень бледна, и руки дрожали.

Уборщица напоила их мятным чаем с конфетами и проводила к выходу.

– Что ты так переживаешь, милая? – успокаивала она Валерию. – Ты еще молодая совсем, жить да жить, – а ты нервничаешь по всякому поводу. Нервы беречь надо. От них, проклятых, все болезни! Подумаешь, штора загорелась… Да тьфу на нее!

Они были уже в вестибюле, когда мученически-слабый голос Бориса Ивановича окликнул их с лестницы. Доктору стало лучше, пожар не нанес ощути – мого вреда ни его научным трудам, ни кабинету. Он вернулся на место «огненной драмы» и, обнаружив забытую Валерией сумочку, поспешил догнать посетительниц.

Тина поднялась навстречу доктору, чтобы взять сумочку…

Школьники нарушили план наблюдателя в камуфляжных брюках, и тот с досадой остался ждать, когда женщины выйдут. Ему и в голову не могло прийти, что за ним самим тоже следят. Тем временем собрались тучки и начал накрапывать дождик…

Природа не делает различий. Она одинаково добра и к плохим людям, и к хорошим. Различия придумали сами люди, воздвигая вокруг себя сложные конструкции морали, законов и нравственности. Зло искореняют, но оно упрямо и неистребимо пробивается сквозь все, что ему пытаются противопоставить. Добро же всячески поощряют, но его от этого не становится больше. Самое интересное, что ни злодеи, ни доброхоты никогда не сдаются. Они никогда не сдаются! Они могут делать вид или уверять вас, что они отступили, изменили планы и отказались от своих намерений. Но на самом деле это не так. Они всегда стоят на своем. Скрыто или явно, активно или пассивно.

Существует еще одна непреложная истина: у хороших людей больше шансов. В конце концов любое поле битвы остается за ними. Неважно, сколько на это уйдет времени или сил.