Чингиз Абдуллаев - Жребий Рубикона

– Он напрасно так беспокоится о посетителях, – заметил Дронго, – у вас со двора беспрерывно подъезжают машины арендующей у вас целое здание компании «Феникс».

– Они не имеют к нам никакого отношения, – объяснил Балакин. – У них свой вход, хотя они могут проходить и мимо нашей охраны.

– Кто-то из сотрудников имеет отношение к их бизнесу? – уточнил Дронго.

– Нет-нет, – тотчас ответил Балакин, – никто не имеет. У них свой бизнес, и они платят нам за аренду наших помещений. Без их денег мы бы просто не выжили. У наших сотрудников небольшие зарплаты. И мы с разрешения покойного Николая Тихоновича даже доплачивали всем сотрудникам в размере двадцати пяти процентов от основных окладов.

– Почему в прошедшем времени?

– Что? – не понял Вилен Захарович. – О чем вы спрашиваете?

– Почему вы сказали, что вы доплачивали сотрудникам? Разве сейчас вы не получаете арендную плату?

– Получаем. Но Ростом Нугзарович собирается пересмотреть наши соглашения с компанией «Феникс». И многие сотрудники волнуются. Для них такая надбавка просто жизненно необходима. И все привыкли ее получать наряду с обычной зарплатой. Но ни один из наших сотрудников не имеет к «Фениксу» никакого отношения. Это абсолютно точно, я ручаюсь.

– И все-таки нам нужно рискнуть и попытаться побеседовать с вашим нынешним директором, – сказал Дронго, – будем звонить в приемную. Попробуем снова действовать через Офелию.

– Он может не взять трубку, когда ему доложат о том, что звоните вы, – еще раз напомнил Балакин.

– Может, сейчас он изменил свое мнение, – предположил Дронго, – не каждый день в вашем институте погибают сотрудники. Кстати, это было не самоубийство, а убийство. О чем вчера мне сказал сам следователь, еще до патологоанатомического исследования тела погибшего.

– Он сказал вам, что его убили? – спросил Балакин.

– Именно так и сказал. Он почти уверен, что было совершено убийство, замаскированное под самоубийство.

– Час от часу не легче! В таком случае вам вообще нельзя здесь появляться. Окрошидзе сразу вызовет полицию.

– Ничего. Мы как-нибудь выкрутимся. Спасибо за вашу помощь, Вилен Захарович, и, конечно, мы с вами сегодня не беседовали. Только один вопрос. Среди знакомых Николая Тихоновича не было мужчины с крупной седой головой и усами?

– Не припомню, – ответил Балакин, – а почему вы спрашиваете?

– Похоже, что это был один из тех, с кем встречался покойной директор в день своей неожиданной смерти.

– Нет, – сказал Балакин, – человека с такими внешними данными среди друзей и знакомых Долгоносова не было. В этом я убежден.

– Спасибо, – поблагодарил Дронго, заканчивая беседу. Затем обернулся к Вейдеманису: – Балакин сообщил о приезде следователя и сотрудников полиции. Говорит, что Ростом Нугзарович просто в ярости. Не советует туда соваться.

– Другого выхода нет, – заметил Эдгар.

– Нет, – согласился Дронго, – и поэтому нам придется действовать. Попытаемся выйти на самого Окрошидзе и наконец переговорить с ним. У меня такое ощущение, что мы пойдем туда в качестве тореадоров, одетых во все красное.

Дронго набрал номер приемной директора. И сразу услышал голос секретаря.

– Здравствуйте, Офелия, – поздоровался Дронго.

– У нас тут такие ужасы, – тотчас призналась она, – говорят, что Моркунас то ли повесился, то ли его убили. У всех ужасное настроение. И вас везде ищут. Вы лучше мне не звоните, пожалуйста.

– Мы хотели бы побеседовать с Ростомом Нугзаровичем, – упрямо произнес Дронго.

– Только не сегодня, – попросила Офелия, – он в таком состоянии и не будет с вами разговаривать. И меня обещал выгнать уже в понедельник. Переведет к этому Кошкину. Я, наверное, уволюсь.

– Тем более, – сказал Дронго, – вам уже все равно нечего терять.

– А если он передумает? – спросила Офелия. – Может, он не захочет переводить сюда своего секретаря? Она должна скоро уйти в декретный отпуск, я это точно знаю.

– В таком случае вам нужно быть осторожнее, – согласился эксперт, – поэтому ни в коем случае не соединяйте меня с Окрошидзе. Сделаем иначе. Тихо продиктуйте мне номер его мобильного телефона. Его я мог узнать сам. От Раисы Тихоновны или от Далвиды Марковны. И к вам не будет никаких претензий.

– Но Ростом Нугзарович рассказал про вас следователю, – напомнила Офелия, – у вас будут неприятности.

– Ничего. Как-нибудь переживу. Дайте мне номер его мобильного телефона. Я обещаю, что он никогда не узнает, откуда я его взял.