Николай Леонов - Диктатура Гурова (сборник)

– А-а, так это… Э-э-э… Я там в прихожке в тумбочку кое-какие финансы положил. Ну, на продукты, в смысле. Ну, кормишь-то ты меня как на убой, а я ж не халявщик, я – мужик! Вот… Так что расходуй, как посчитаешь нужным. Ну, вот так…

– Понятно… – глядя в свою тарелку и все так же загадочно улыбаясь, она покачала головой. – Просто мне подумалось отчего-то, что я тебе уже успела надоесть и ты не знаешь, как мне об этом сказать.

– Не-е-ет, ты что! – Стас замахал руками. – Просто, понимаешь, ты… В общем, ты вчера меня так дотошно начала расспрашивать о работе, что я… Гм-гм…

– …Что тебе подумалось – уж не специально ли я к тебе кем-то подослана? Да? – Елена рассмеялась. – Ну, хорошо, как говорится, карты – на стол! Ну да, тебя я встретила не случайно. Мне о тебе рассказала хорошо тебе известная Верочка, с которой мы давние подруги. А для чего… Нет, ну ты мне и как мужчина очень понравился. Но тут есть еще одно существенное обстоятельство. Секундочку!

Оставив ошарашенного Станислава переваривать только что им услышанное, Елена вышла из кухни и вскоре вернулась с какой-то книгой. Протянув ее Стасу, она указала взглядом на лицевую сторону обложки:

– Читай!

Он окинул взглядом коллаж на глянце плотного картона, где некий мужественного вида тип целился в читателя из кольта, а по нижнему краю книги крупными буквами значилось «Бесконтрольный выстрел». А сверху буквы помельче складывались в два слова «Елена Зиминская».

– Ты пишешь книги?..

У Крячко на какой-то миг даже отвисла челюсть. Он мог предполагать все, что угодно, только не это. Да, каких только женщин он не встречал на своем жизненном пути. Но чтобы автор детективов – это впервые…

– Пишу… – скромно согласилась та и с лукавинкой в глазах предположила: – Теперь, наверное, я стала тебе совершенно неинтересной и безразличной? Ну, признайся… Вам же, мужикам, в большинстве своем нравятся покладистые клушки, не задающие лишних вопросов, пригодные только для кухни и постели. А если женщина умеет пользоваться головой по ее прямому назначению, то это уже – «синий чулок», годный только для политических диспутов. Я права? Ладно, иду спать. Спокойной ночи!

Торопливо прикончив то, что еще оставалось на тарелке, и допив свой бокал, Стас поспешил следом. Увидев его в спальне, Елена с утрированным недоумением всплеснула руками.

– Ба! Ты решил что-то сказать мне о казуистической концепции сингулярного построения сюжетов?

Это был вызов. И он его принял. Крячко припомнил хохму, почерпнутую из книги «Тысяча приколов на разные случаи жизни», которую специально вызубрил наизусть.

– Не-е-ет, – притягивая Елену к себе, авторитетно возразил он. – Тема мелковата. Мы с тобой сейчас подискутируем по поводу экстремально-фундаменталистских тенденций квазилокальных аспектов псевдофеминизма!..

Как вчера и было оговорено, Гуров, прибыв в управление, отправился к Петру. Когда он уже подходил к двери приемной, сзади раздался топот, достойный бизона, и послышался голос Стаса:

– Лева, Лева, Лева! А куда это ты без меня?

Поздоровавшись с приятелем, Лев, оценивающе посмотрев на его лицо, чему-то усмехнулся и лаконично отметил:

– Не разоблачил!

– Лев, а ты знаешь, кто она такая? – с таинственным видом, почти шепотом спросил Станислав. – Она пишет детективы!

– Да, знаю уже – вчера вечером в Интернет заглянул, там и обнаружил, – Гуров отмахнулся. – Старею, наверное… Скоро у себя дома начну в соответствии с рекомендациями Джо Маккарти – был такой американский политикан – искать шпионов у себя под кроватью.

Когда они вошли в приемную, Верочка, убрав от уха телефонную трубку, виновато посмотрела на Стаса.

– Станислав Васильевич, вы на меня не сердитесь? – конфузливо спросила она. – Лена мне сейчас позвонила и сказала, что вы все уже знаете…

– А чего сердиться-то? – Крячко пожал плечами. – Все нормально! – подмигнув ей, он шагнул следом за Гуровым в кабинет Орлова.

Приятели, едва войдя к генералу, обалдело воззрились на все того же Вольнова, который, как видно, примчался сюда раньше их. Переглянувшись, опера с каким-то обостренным вниманием посмотрели на Петра, который чему-то многозначительно улыбался.

– Ну, всем – наш пламенный!.. – неожиданно чему-то тоже улыбнувшись, Лев как ни в чем не бывало поздоровался за руку с Орловым и обменялся рукопожатием с Вольновым, который поднялся с кресла и сам подал руку.

– Да, наше – всем присутствующим, с кисточкой! – поздоровался и Стас.