Некоторое время оттуда доносилась какая-то возня, затем раздался звук оплеухи и голос мистера Блэквуда: «Всего одна рюмочка! Перед ужином!»
– Кажется, мы не вовремя, – сказал Холмс.
– Не обращайте внимания, джентльмены, – сказал появившийся из темноты дворецкий Квентин.
Крики за дверью становились все сильнее, шум – все громче.
– Кажется, в ход пошел костыль, – констатировал Холмс, – а жаль. Это был один из лучших моих сувениров… Ну что же, пожалуй, нам придется подождать. Присядем, Уотсон.
Мы удобно расположились в креслах у камина и вытянули ноги к огню.
– Итак, Уотсон, что мы имеем?
Я сделал вид, будто внимательно слушаю и отключился. Голос Холмса едва доносился до меня.
– Деньги украли… Кто бы мог сделать это? Естественно, тот, кто брал книгу в руки. Хотя… Нет, нет, Только тот, кто брал. Какая блестящая мысль! Круг подозреваемых сужается. Остается только узнать, кто посещал замок Блэквудов в день пропажи.
– В тот день у нас были трое. – Мы даже не заметили, что шум за дверями давно стих, и мистер Блэквуд стоит за нашими спинами, с трудом стараясь сохранить вертикальное положение.
Глава 3.
– Да, в тот день их было трое, – подтвердил мистер Блэквуд. – Я все отлично помню. Я каждый день беру оттуда фунтов по пять на выпивку. Раньше их там было гораздо больше, – вздохнул он, – однако, пагубная страсть… Эх, да что там говорить! Но самое плохое – это то, что жена узнала теперь, откуда я беру деньги. В тот злосчастный день, семнадцатого октября, я, как всегда, решил немного подзарядиться, и – о ужас! – денег не оказалось. А мне очень хотелось. – Дэниел скрипнул зубами. – Представляете, Холмс? Видите, как я здорово придумал? – он показал на стол. – Одной больше, одной меньше – все равно никто не заметит. – Дэниел захохотал и попытался что-то сплясать.
– И все же, кто были те трое? – остановил его Холмс.
– Трое? Ха-ха-ха! Какие трое? И вообще, кто вы такие? Что вы делаете в моем доме?
– Мы ищем ваши деньги, – с достоинством ответил Холмс.
– Что? Жаль. Ну да. Трое. Первым был, конечно, мой младший брат Грегори. Он каждый день приходит навещать нашего больного отца. Наш бедный отец… Он парализован уже несколько лет… Мне больно видеть, как мучается этот святой человек. – Дэниел всхлипнул. Одной рукой он утирал слезы, градом катящиеся из глаз, а другой сливал остатки вина из бутылок в чашу для пунша. – Мой брат. Бедный брат! Он парализован… Нет, это отец парализован, да, отец. – Дэниел залпом опорожнил чашу. – Вы бы видели, какой нежный брат мой сын… То есть сын мой брат! Но ведь не пьет. Каждый божий день, – Дэниел икнул, – брат приходит к отцу и справляется… что бы еще выпить… о его здоровье. Мой брат – вне подозрений, – Дэниел грозно сверкнул очами. – Кто угодно, только не он.
У нашей Мэри был баран,
Собаки он верне-е-е… —
– затянул Дэниел, отбивая мелодию костылем по бутылкам. Когда-то я играл на клавикорде, – с заговорщеским видом сообщил он нам, – но это было… это было семнадцатого октября. Я полез в книгу и не нашел денег.
– Да, но кто же были остальные двое? – спросил Холмс, начиная терять терпение.
Дэниел сел на пол и уставился на шкаф.
– Мой брат порядочный человек, – снова забормотал он. – Грегори служит у Ллойда и получает кучу денег. А за братом явилась эта старая карга – леди Гудгейт – и опять целый день шепталась с моей женушкой. Эта благочестивая ханжа Гудгейт – самое гнусное существо в Лондоне. Послушать ее – она осчастливила своими подаяниями по меньшей мере тысячу человек. Тьфу! Лучше бы она удавилась и осчастливила бы всю Англию и ту часть Европы, где ее знают. А недавно из конюшни пропала оглобля. Зачем ей оглобля? Я так и сказал этой старой ведьме: «За чем тебе оглобля?» У нее хватило наглости отпираться! Оглоблю-то я, правда, потом нашел…
– А третий? Кто третий? – прервал я излияния мистера Блэквуда.
– Я! Я! Я буду третьим! – закричал он, шаря по карманам. – Мистер Холмс! Найдите мои деньги! Вечером заходил врач – тоже весьма подозрительная личность. Он живет неподалеку, на набережной Темзы. У меня тут рядом Темза…
И берег Англии пропал
Среди кипящих вод!.. —
– взревел Дэниел и с силой ударил руками по луже на полу, обрушив на нас целый каскад брызг. – Это буря! Буря! Спасайтесь! В трюме течь! – орал он.
– По-моему, нам пора, – поспешно сказал Холмс и, схватив меня за руку, вытащил из зала. Мы вскочили в кэб.
– Бейкер-стрит, 221-б, – крикнул Холмс. Лошади рванули, и наш кэб, зацепившись за порог, понесся прочь от замка.
Читать дальше