Майкл Коннелли - Девять драконов

Главный подъезд был широким, как гаражные ворота. В его проеме Босх увидел короткий лестничный марш, ведущий к площадке, чем-то напоминающей многолюдный зал ожидании вокзала.

— Да это же «Чунцин-мэншнз», — пояснила Элеонор, словно узнавая здание.

— Ты имеешь представление об этом заведении? — спросил Босх.

— В общем, да, хотя никогда не была. Так или иначе, все знают про «Чунцин-мэншнз».

— А что это такое?

— Это плавильный котел. Самое дешевое место в этом городе, где может остановиться приезжий, и первое прибежище для каждого иммигранта из стран третьего и четвертого миров, прибывающего в Гонконг. Каждые пару месяцев читаешь о том, что кого-то здесь, вот по этому самому адресу, арестовали, застрелили или зарезали. Это что-то вроде постмодернистской Касабланки — все в одном здании.

— Идем.

Босх, словно вброд через реку, двинулся через улицу, решительно вклиниваясь в медленно движущийся поток машин, вынуждая таксистов останавливаться и сигналить.

— Гарри, что ты делаешь? — закричала ему вслед Элеонор.

Босх продолжал переходить улицу и вскоре уже поднимался по ступенькам к дверям небоскреба. У него было такое чувство, будто он ступает на чужую планету.

Первое, что поразило Босха, когда он оказался на первом этаже «Чунцин-мэншнз», — это запах: крепкий дух специй и жареного ударил в ноздри. Тем временем глазам его, привыкшим к весьма скудному освещению, явились узкие лабиринты рынка. Торговля еще шла вяло, но кругом уже сновали торговцы и покупатели. Узкие, метра в два шириной, ларьки и палатки предлагали все: от наручных часов и сотовых телефонов до газет на любом языке и продуктов на любой вкус. Здесь царила нервозная и напряженная атмосфера, как-то исподволь побуждавшая Босха каждые несколько секунд озираться по сторонам. Он постоянно испытывал позыв проверить, что там делается у него за спиной.

Он пробился в центральную часть и оказался перед рядами лифтов. В ожидании их стояла очередь человек в пятнадцать, и Босх заметил, что один из лифтов открыт, но явно не действует. Очередь регулировали два охранника, следя за тем, чтобы каждый направляющийся наверх имел ключ от комнаты либо сопровождался кем-то из обитателей дома. Над дверью функционирующего лифта имелся видеоэкран, показывающий, что делается у него внутри. Лифт был заполнен, словно банка сардин.

Босх, уставившись в экран, размышлял о том, как ему подняться на четырнадцатый экран. Вскоре подошли Сун и Элеонор, бесцеремонно схватившая его за руку.

— Гарри, довольно изображать героя-одиночку! Не убегай больше!

Босх посмотрел на бывшую жену. В глазах ее он увидел не гнев, а страх. Она боялась, что придется одной, без него, столкнуться с тем, что ждет их на четырнадцатом этаже, и хотела подстраховаться.

— Я просто не хочу терять темп, — ответил Босх.

— Ну так не теряй его вместе с нами, а не без нас. Итак, мы поднимаемся?

— Для этого неплохо бы иметь ключ от квартиры.

— Тогда надо снять номер.

— Как это сделать?

— Я не знаю.

Элеонор вопрошающе взглянула на Суна.

— Нам бы подняться.

Больше она ничего не сказала, но сигнал достиг цели. Тот кивнул и вывел их из лифтового холла в лабиринт прилавков и ларьков. Вскоре они подошли к ряду конторок с вывесками на многих языках.

— Вы можете снять здесь комнату, — объяснил Сун. — Здесь представлены разные отели.

— Вы имеете в виду, в этом здании? — спросил Босх.

— Да, именно. Обращайтесь вот сюда.

Он указал в сторону конторок. До Босха дошло: внутри здания расквартировано много разных отелей, и они конкурируют между собой за предоставление дешевых комнат малоимущим приезжим. Некоторые, судя по письменам на вывесках над конторками, предназначались для приезжих из весьма экзотических стран.

— Спросите, какой отель соответствует четырнадцатому этажу, — попросил он.

— Тут, на четырнадцатом этаже, ничего нет.

— Тогда справься о пятнадцатом. Какой там отель?

Сун прошелся по конторкам, пообщался с клерками и, задержавшись у столика одного из них, помахал рукой Босху и Элеонор.

— Здесь.

Босх взял в оборот нужного человечка за конторкой. Тот имел такой вид, словно провел здесь лет сорок. Его колоколообразное туловище, казалось, срослось с табуретом, на котором он восседал. Клерк курил сигаретку, вставленную в четырехдюймовый мундштук из резной кости. Видимо, не любил, когда дым попадает в глаза.