Ксения Любимова - Знаки в небесах

У ворот их ждал охранник. Он заглянул в машину, увидел Платона и махнул рукой, показывая, что можно проезжать. Войдя в здание больницы, Платон сразу направился к кабинету главного врача. Его уже ждали. Молоденькая медсестра что-то объясняла своему начальнику, а тот с недовольным видом выслушивал ее доводы.

– Садись! – коротко кивнул он Платону и недоуменно посмотрел на его спутников. – Простите, а вы кто? – поинтересовался он, нервно постукивая ручкой по столу.

– Полиция, – коротко ответил Игорь, вытаскивая удостоверение.

– Вы по поводу пропажи двух больных? Но мы не вызывали полицию!

– А этого и не требовалось, мы и сами не дремлем.

Главврач перевел на Платона вопросительный взгляд.

– Это следователь, расследующий убийства в нашей деревне, – пояснил парень.

– Мы считаем, что исчезновение ваших пациентов может быть связано с нашим делом, – добавил Игорь.

– Каким образом?

– Мальчики были задушены, а бабушка одного из них – оглушена молотком, убита… Это дело рук кого-то из местных. Такое впечатление, что действовал не очень здоровый человек. Прежде чем двигаться дальше, мы должны убедиться, что здесь не замешаны ваши пациенты.

– Я думаю, такое вряд ли возможно. Среди наших пациентов только двое буйных, и они сейчас находятся в своих палатах. Остальные – совершенно безобидные. В том числе и беглецы.

– Все равно проверить не мешает. Когда они убежали?

– Мы сейчас это выясняем. Подождите немного. Платон, ваша смена была два дня назад?

– Да, я закончил в шесть.

– Мы просмотрели журнал осмотра пациентов и не нашли записи об этом дне. А ведь этим больным были назначены успокоительные препараты. Почему нет отметок о том, давали им лекарства или нет?

– Не могу сказать. Я дежурил вместе с Надей Ершовой. Я делал уколы, а она записывала. Может, забыла внести в журнал? Хотя, возможно, этих больных уже и не было к тому моменту. Честно сказать, я не помню! Вечернюю проверку должен был проводить Арсений Петрович. Он дежурил в ту ночь и взял вместо меня еще одну смену.

– Надя! – врач строго посмотрел на молоденькую медсестру. – Так были больные в этот день на месте или нет?

– Я почти уверена, что были, – чуть не плача, сообщила она. – Мы с Платоном договорились, что он делает уколы, а я все записываю. Но потом я отошла, и, возможно, что-то записал он. Я не знаю!

– А я не помню, – повторил Платон. – Так в чем проблема-то? Их до сих пор не нашли?

– Нет. Мы обнаружили дыру в заборе, через которую они могли уйти. Дыра совсем свежая. Откуда она взялась – понятия не имею! Мистика какая-то! И ведь никто не ходит мимо нашей больницы!

– Может, сами больные и постарались, проделали эту дыру? – заметил Игорь.

– Все может быть. От таких пациентов можно ожидать чего угодно.

– И даже убийства?

– Не говорите глупости! Я имею в виду чисто житейскую хитрость.

– А что говорит Петрович? – встрял Платон. – Он-то этих пациентов видел?

– Петрович, по-моему, вообще ничего не видел! Он выкушал четыре литра самогона и был абсолютно счастлив эти два дня.

– А кто был у него на подхвате?

– Мария Павловна. Но она, ты сам знаешь, замотанная, затюканная баба. Она про свои-то дела ничего не помнит, не говоря уже о других.

– Так она делала отметки об уколах или нет?

– Нет, она посчитала, что уколы им отменили. Якобы возле их фамилий была какая-то непонятная запись. И она решила, что курс лечения закончен. И только сегодня, когда пришла Надя, мы забили тревогу. Надюша заметила, что больным третий день не делают уколы, и пришла ко мне. А я вызвал тебя.

– А палаты вы все обошли? – поинтересовался Платон, нервно потирая руки.

– Все. Их нигде нет. А в заборе – дыра!

– Простите, сколько человек обычно находится в палате? – перебил их Игорь.

– Пятеро. А в некоторых и шесть человек. Это если они не буйные.

– И что, никто не заметил отсутствия… товарищей?!

– Не забывайте, с кем вы имеете дело. Каждый больной как бы пребывает в своем собственном мирке. Им все равно, кто находится рядом с ними. Если бы не Надя, мы бы еще неделю могли ничего не знать об их побеге.

– Я не могу понять одного: почему вы держите таких безответственных работников? – нахмурился Эрик. – По-моему, в вашей больнице должен быть более серьезный отбор персонала!

– Какой там отбор! – махнул рукой врач. – Мы и этих-то людей нашли с трудом. Никто не хочет идти на такие зарплаты! Надюша здесь на практике. Еще пара месяцев – и она от нас уйдет. Вот это будет трагедия! Из постоянного персонала мы можем доверять только Платону. К тому же он мужчина, а мужчин у нас раз-два и обчелся. Он единственный, кто никогда не допускает никаких оплошностей.