Ксения Любимова - Пазлы Создателя

Скала резко уходила вверх и, словно каменная стрела, скрывалась за облаками. Мариша изо всех сил вглядывалась в хмурое небо, но так и не могла рассмотреть ее верхушку. Девушка так сильно закинула назад голову, что казалось, шея вот-вот сломается. Ей очень нужно было увидеть макушку этой скалы. Где-то там находился человек, и он в любое время мог оттуда упасть.

Он делал это уже не раз. Подымался на самую вершину и падал прямо к Маришиным ногам. Она смотрела в его пустые глаза и закрывала лицо руками. Ей хотелось кричать, но ни единого звука не вылетало из ее рта. Словно кто-то выключил звук. Девушка приходила сюда каждый день в надежде остановить его, но каждый раз опаздывала. Человек был уже наверху и снова и снова совершал свой последний прыжок.

Мариша приставила руку ко лбу, продолжая вглядываться в серую мглу. Может, сегодня скала пуста? Вполне возможно, что человек одумался и больше не будет приходить сюда и пугать ее. Хотя что мешает ей самой обходить это место стороной?

Наверху послышался еле различимый вскрик, и к ее ногам, разрывая тишину звенящим свистом, упало тело мужчины. Она всматривалась в лицо довольно молодого человека и спрашивала себя, почему ей так больно? Совершенно очевидно, что он ей незнаком, так откуда такая щемящая боль? Вдруг мужчина посмотрел на нее пустым взглядом, подмигнул и снова застыл в неестественной позе.

Мариша закричала и открыла глаза. За окнами занимался серый рассвет. Начинался новый день. С сильно бьющимся сердцем она перевернулась на другой бок.

– Слава богу! Это всего лишь сон, – пробормотала девушка и опять закрыла глаза. – Когда же он перестанет меня мучить?

Прошел почти месяц, как Мариша и Эрик вернулись с острова, но каждую ночь эта картинка с завидным постоянством возникала в ее голове. Снова и снова ее память возвращалась к тем нескольким дням отдыха, которые она провела вместе с сыщиком.

Мариша скривилась. Хорош отдых! Что ни день, то труп. Нервы были натянуты до предела. Правда, в тот момент она этого не ощущала, но стоило вернуться домой, как напряжение этих пяти дней выплеснулось наружу. Мариша даже не подозревала, что способна так эмоционально реагировать на убийства. Ей казалось, что она давно к ним привыкла.

Первое время она вообще не могла спать. Стоило ей закрыть глаза, как перед ней начинали маячить мужчины, убитые на острове. Один за другим они вышагивали, словно на параде, и призывно улыбались ей. Она тут же распахивала глаза и пялилась в пустоту, как будто там можно было увидеть что-то более интересное. Но уже через несколько минут глаза начинали закрываться, и она снова была вынуждена созерцать довольные лица убиенных.

Два дня она ночевала в коттедже Эрика, который тот шутливо называл гнездом, но пустой дом навевал еще больше мрачных мыслей, и Мариша переехала к Насте. Та была только рада появлению подруги и тут же принялась выводить ее из депрессии собственными «проверенными методами».

Проверенные методы заключались в ежедневных вечеринках, от которых у Мариши начинала болеть голова, а сны становились только ярче и выразительнее.

Правда, в последние ночи все стало ограничиваться только сценой у скалы. Но и этого было достаточно, чтобы просыпаться в ужасном настроении и долго приходить в себя после если не бессонной, то беспокойно проведенной ночи.

Мариша еще немного покрутилась с боку на бок и решительно встала с кровати. Какой смысл продолжать лежать, если можно выпить кофе и хоть немного прийти в себя? Она спустилась вниз. Время было чуть больше семи утра. Дом спал, и это ее очень радовало. В последнее время она полюбила сидеть в одиночестве, ни о чем не думая. Вернее, она не думала ни о чем конкретном, а просто пялилась на стены и пыталась познать смысл жизни. После получаса таких дум она говорила себе, что философия – наука довольно тонкая, и, занимая ею мозг слишком долго, можно лишиться последнего разума. А к такому результату она вовсе не стремилась.

Вот и сейчас, попивая кофе и пытаясь разглядеть что-то в окне, она в который раз спрашивала себя, почему жизнь бывает так несправедлива? Кто решает, кому жить, а кому улетать на небеса? Почему у одних есть все, а у других ни кола ни двора? И может ли, в принципе, быть по-другому?

В этом месте она остановилась и немного подумала. Вообще-то ей грех жаловаться на жизнь. Она ни в чем не нуждалась. Родители всегда баловали ее. Папа приобрел ей турбазу, и теперь у нее есть свой бизнес, за которым присматривала подруга. Был даже мужчина, которого она безумно любила. И вот здесь, по ее мнению, и начиналась трагедия. Она мужчину любила, а как относился к ней он – это большой вопрос.