Ксения Любимова - Знаки в небесах

– Что значит – ты предлагаешь? – возмутилась Мариша.

– Так он предлагает же… – промычал следователь.

– Ты неверно выразил свою мысль. Не ты, а вы! Или меня ты в расчет не берешь?

Игорь растерянно посмотрел на Эрика.

– Я думал, Мариша приехала сюда отдыхать, а не за преступниками гоняться. И вообще, это не женское дело – сидеть ночью в засаде. Скажи ей, Эрик!

– Попробуй, сам скажи, – ухмыльнулся сыщик. – Посмотрим, как у тебя это получится.

– Мариша, ты же не всерьез собираешься идти с нами?

– А почему бы и нет?

– Но ведь это может быть опасно!

– Подумаешь…

– И надолго! Может быть, на всю ночь.

– Тоже мне, напугал!

– А в темноте и в тишине знаешь как время долго тянется?

– Игорь, я что-то не пойму, тебе что, помощник не нужен?

– А зачем? Хватит и нас с Эриком.

– Хватит ему! А мне что делать? Лежать в темноте и ждать вестей?

– Почему – лежать? Спать…

Мариша фыркнула:

– Это даже не обсуждается. Я иду с вами!

Игорь пожал плечами:

– Как хочешь. Но потом не ной, если вскоре устанешь и захочешь домой. Мы тебя провожать не пойдем.

– Зря ты пытаешься ее напугать, – встрял Эрик. – Маришка – человек закаленный! Как-никак три преступления вместе со мной раскрыла.

– Интересно! – присвистнул Игорь. – А я-то думаю, почему вы здесь вместе оказались – случайно или как?

– Оказалось – «или как»! – хихикнула Мариша.

– Тогда расскажите мне, что у вас происходит. А то я не в курсе последних событий.

Они подошли к высокому забору, огораживавшему дом Вероники Львовны.

– Сначала – домой, ужинать. А все остальное – потом!

Эрик нажал на кнопку брелока, и все компания вошла в открывшиеся ворота.

– Ничего себе! – оторопело воскликнул Литовцев, войдя во двор.

– Иди, иди, не загораживай проход!

Эрик обошел Игоря и направился к дому. Мариша опять хихикнула. Очумелый вид следователя явно понравился ей.

– Ты идешь или нет? – крикнул Эрик с порога.

– Ничего себе! – повторил Игорь и закрыл наконец рот. – Это как же… Это сколько же стоит такая красота?!

– Ты что, никогда лужу с утками не видел?

– Ничего себе – лужа! А какой мангал! Я уже несколько лет о таком мечтаю!

– Пойдем, пойдем, потом налюбуешься.

В кухне их ждал богато накрытый стол. Ника опять постаралась и наготовила массу разной вкуснятины. Пока Мариша шла к столу, она успела насчитать восемь блюд, и это – не учитывая десерт, который наверняка поджидал их в духовке.

– Бабуля, что ты знаешь по поводу этих следов? – спросил Эрик, садясь за стол.

– Ты имеешь в виду следы, появившиеся тогда, в первый раз? Почти сто лет тому назад?

– Да, в начале прошлого века.

– Мне мало что известно. Только то, что мама рассказывала.

– И что же тебе рассказывала мама?

– Совсем немного. Якобы не все верили в эти следы. Были люди, считавшие, что все это – выдумки темных неграмотных стариков.

– А она сама что думала по этому поводу?

– Она тоже не верила. Даже наш батюшка прочитал тогда проповедь об опасности заблуждений.

– А батюшка тоже не верил в эти следы? – заинтересовался Эрик.

– Как я поняла – нет. Он порицал некоторых прихожан за ту панику, которую они сеяли среди местного населения.

– Это очень интересно! Ведь батюшка в первую очередь должен был поверить в существование неких… сил. Это же как раз его поле деятельности!

– А ведь и правда, странно, – задумалась Ника. – Я вспомнила, что мне мама говорила о странном поведении батюшки – перед самой его смертью…

– Ну-ка, – взвился Эрик, – с этого момента, пожалуйста, поподробнее!

– Если я все правильно помню, – медленно начала бабуля, – дело было так. Батюшка сначала отчитал прихожан за глупые сплетни, но вскоре словно бы задумался о чем-то и все чаще начал пристально вглядываться в тех или иных жителей деревни. Бывало, идет он по улице – и вдруг словно наткнется взглядом на какого-нибудь человека, остановится – и бормочет себе что-то под нос. И долго так смотрит, пока человек не скроется из виду. А потом он стал ходить по домам и расспрашивать людей об их семейных недугах. Бывали ли случаи психических заболеваний или другие душевные проблемы? А потом он стал копаться в книгах регистрации браков. Наши-то все понять не могли – что он ищет там? Пытались разговаривать с ним на эту тему, но он только отмахивался. А накануне своей смерти вышел он на порог церкви, обвел глазами жителей и говорит каким-то странным голосом:

– Братья и сестры! Не хотелось мне об этом говорить, но завелась среди нас нечисть. Я в этом сегодня убедился. И сейчас я взываю к высшим силам: приостанови злодеяния его, вложи в душу его разум, а в сердце – любовь, ибо без этого деревне нашей придется очень туго! – и воздел руки к небу.